обусловьте своеобразие стихотворений о стихотворце и поэзии пушкина и лермонтова?

Тема поэта и поэзии в творчестве А. С. Пушкина и М. Ю. Лермонтова

А. С. Пушкин и М. Ю. Лермонтов занесли веский вклад в отечественную литературу, положили начало развитию новых традиций в российской словесности.
Пушкин и Лермонтов практически современники. Но формирование пушкинской поэзии происходило в момент подъема публичного самосознания после победы в войне 1812 года. Лермонтов же начал писать после разгрома декабристов, в 30-е годы. Ничто не может с большей наглядностью свидетельствовать о перемене, происшедшей в разумах с 1825 года, чем сопоставление Пушкина с Лермонтовым, писал А. И. Герцен. Потому у 2-ух больших стихотворцев, живших в различные исторические эры, были свои необыкновенности в постановке жизненных вопросов, в том числе и проблемы предназначения стихотворца и поэзии.
В собственных ранешних стихотворениях, написанных до декабристского восстания (Лицинию, Вольность, Андрей Шенье), Пушкин лицезреет назначение стихотворца как вдохновителя мыслях вольности святой, прославляющего свободу идей, эмоций и творчества:

Желаю воспеть Свободу миру,
На тронах поразить порок.

Но после поражения восстания декабристов Пушкин почувствовал себя одиноким и вместе с тем лично ответственным за судьбу народа и Отчизны. Он переосмысляет свои мнения на то, какими особенными качествами обязан владеть поэт, чтобы доблестно исполнять свое предназначение. В стихотворении Пророк показано, как посланник Господа преобразует человека, всю его природу, чтоб сделать из него правильного стихотворца, пророка:

И он мне грудь рассек клинком,
И сердечко робкое вытащил,
И угль, пылающий огнем,
Во грудь отверстую водвинул.

Но этого недостаточно: только пройдя через мучения и страдания, обретя цель, к которой призывает Господа голос, человек становится стихотворцем-пророком и может нести людям свое вещее слово:

Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей.

По убеждению Пушкина, душу стихотворца пробуждает голос Бога, который заполняет ее воодушевлением, высочайшими и добропорядочными ощущениями. Только тогда поэт становится несравненно выше обыденных людей, он отыскивает уединения, общения с природой. Об этом Пушкин разговаривает в стихотворении Поэт:

Но только божественный глагол
До слуха чуткого коснется,
Душа поэта встрепенется,
Как проснувшийся орел.
Грустит он в забавах мира,
Людской чуждается молвы,
К ногам народного кумира
Не клонит горделивой головы...

Стихотворения молодого Пушкина пользовались успехом у читателей. Но после восстания 1825 года отношение к творчеству стихотворца поменялось. Массовому читателю, забитому беспощадной реакцией, пушкинская поэзия стала чуждой и непонятной. Критики бранили каждое новое творенье большого стихотворца. Пушкин это глубоко переживал. В стихотворении Эхо он сопоставляет поэта с эхом, которое чутко отзывается на все окружающие звуки жизни, но на его глас никто и ничто не откликается:

Ты внемлешь грохоту громов,
И гласу бури и волов,
И крику сельских пастухов
И шлешь ответ;
Для тебя же нет отклика... Такой
И ты, поэт!

Обида на читателя, чувство непонятости звучит и в стихотворении Ответ анониму. Стихотворца разочаровывает, что масса видит в нем лишь шута, забавляющего ее:

Прохладная масса взирает на поэта,
Как на заезжего фигляра...

Но тем не наименее Пушкин не призывал поэта порвать с чтецом, жить в одиночестве. По убеждению Пушкина, поэт не обязан поддаваться соблазну восторженных похвал, изменять своим убеждениям, собственному высокому назначению. Об этом он писал в стихотворении Поэту:

Поэт! не дорожи любовию народной.
Экзальтированных похвал пройдет минутный шум;
Услышишь трибунал дурака и хохот толпы прохладной:
Но ты останься тверд, спокоен и угрюм.