Составить синквеин к слову "мама" по стихотворению Н.А. Некрасова "Орина, мама

Николай Некрасов всегда сострадал обычным крестьянам, так как знал об их нелегкой жизни не понаслышке. Судьба распорядилась так, что детство стихотворца прошло в родовом имении, где отец-деспот глумился не только над крепостными, но и над домочадцами. Потому обыкновенные неграмотные фермеры, у которых мальчишка скрывался от побоев, практически заменили ему семью.

Логично, что потом в своем творчестве Некрасов уделял много внимания вопросам жизни и быта обычных людей, пытаясь привлечь к их дилеммам внимание общественности. Сам факт наличия крепостного права в Рф возмущал поэта до глубины души, и он всячески пытался бороться с этим губительным явлением. Соответственно, угнетали Некрасова и многие иные явления в современном сообществе, среди которых солдатская служба, срок которой сочинял 25 лет. Это значит, что юные крестьянские парни, призванные в русскую армию, ворачивались домой стариками. Если, правда, доживали до того момента, когда теснее были негодны к строевой службе. Правда, посещали и исключения, когда российских боец ранее срока отпускали домой помирать. Конкретно о таковой ситуации рассказывает Некрасов в собственном стихотворении Орина, мама солдатская, написанном в 1863 году.

С этой старый дамой поэт повстречался абсолютно нечаянно, и она поведала ему свою грустную историю. Послав отпрыска в армию, она теснее не чаяла узреть его опять. Но прошло всего восемь лет, и Ванюша возвратился домой. Но не для того, чтобы порадовать свою старушку-мама, которая протопила баню и выставила на стол все имеющиеся в доме припасы еды. Через 10 дней ее сын скончался от чахотки. Обращаясь к собственной героине, поэт спрашивает: Что сгубило отпрыска милого чай, спросила ты детинушку?. Однако Орина так и не смогла ответить на этот вопрос, поэтому что российские бойцы не привыкли сетовать на свою долю. Обладая богатырским здоровьем, Ванюша растратил его в казармах, но даже родной матери ни словом не проговорился о том, что ему пришлось пережить за эти годы. Все ему перед смертью служба эта представлялася, призналась Орина. Но при этом женщина не произнесла ни 1-го худенького слова в адрес тех, кто, вероятно, был повинен в смерти ее отпрыска. И эта покорность доле, это изумительное смирение до глубины души тронули стихотворца, который всеми доступными методами пробовал облегчить участь собственного народа, разумея, что посодействовать всем и каждому ему не под силу.