Капитанская дочка ЦИТАТНЫЙ план 2 главы

"Прошло несколько недель, и жизнь моя в Белогорской крепости сделалась для меня не только сносною, но даже и приятною." 
"Невзирая на прорицания, башкирцы не противились. Спокойствие царило вокруг нашей крепости"
"Единожды удалось мне написать песенку, которой был я доволен." 
"...я понес ее к Швабрину, который один во всей крепости мог оценить творенья поэта."
" Как ты это находишь? спросил я Швабрина, ждя похвалы, как дани, мне обязательно следуемой. Но, к большой моей досаде, Швабрин, обычно снисходительный, решительно объявил, что песня моя нехороша." 
" С охотою. Это означает, что нежели желаешь, чтобы Маша Миронова прогуливалась к для тебя в сумерки, то заместо нежных стишков подари ей пару серег.Кровь моя закипела."
" Ты лжешь, подлец! воскликнул я в бешенстве, ты лжешь самым бесстыдным образом."
" Вы мне дадите сатисфакцию." 
"На иной день в назначенное время я стоял теснее за скирдами, ожидая моего соперника." 
"Мы сняли мундиры, остались в одних камзолах и обнажили шпаги."  
" бойцы нас окружили, и мы направились в крепость вослед за Иваном Игнатьичем, который вел нас в празднестве, шагая с изумительной важностию." 
" Сейчас рассади их по различным углам на хлеб да на воду, чтобы у их дурь-то прошла; " 
 Наше дело этим кончиться не может,
"Я дожидался недолго. На иной денек, когда сидел я за элегией и грыз перо в ожидании рифмы, Швабрин постучался под моим окошком." 
" Длинно мы не могли сделать друг другу никакого ущерба;" 
"Вдруг услышал я свое имя, звучно произнесенное."
"В это самое время меня сильно кольнуло в грудь пониже правого плеча; я упал и лишился эмоций." 
"А, это старинушка не твоя опечаль. господин мне жалует шубу со своего плеча..." 
"Да, как же ты смел противиться сударю Петру Фёдоровичу" 
"Я чай , небо с овчинку показалось?" 
"Ведь Отрепьев же царствовал? Хоть день, да мой! "
Всё что смогла вспомнить) полагаюсь, что хоть как-то поможет

Петя Гринёв жил в богатой семье. У их был параход, "Дункан" именовался. Однажды они поплыли со Швабриным по Волге в Сочи на ярмарку, чтоб купить Пете сапоги, а то не в чем стало ходить. И даже пока плыли, всё это время Швабрин его воспитывал, как надобно жить, а как не надобно. И когда они проплывали мимо Индии, то Пете понравилась капитанская дочка, которая тоже плыла вместе с ними на отдых в санаторий "Артек". Но её папа, в прошедшем пират Карибского моря, не разрешил им сыграть женитьбу и пожениться, и тогда они решили убежать в Египет к папуасам и работать там погонщиками верблюдов. Они стали катать путешественников на их и если путешественнику надобно было слезти с верблюда, то они заламывали такую стоимость, что быстро так разбогатели, что смогли купить лавку в Монголии и нанять туда рабов из Африки. А Швабрину стало завидно и он тоже поступил на службу к Ясеру Арафату. Он ему таскал саблю по Белогорской крепости, а по вечерам колол орехи. Тот их шибко обожал. А Петя Гринёв перевез в Монголию собственных папу с мамой и того ветхого еврея-капитана, у которого теснее не стало парахода и вообще ничего не стало, только одна трубка, которую он курил непрерывно и матькался:" б-б-б-б-б на сундук трупа" и ещё чё-то. В какое-то время Гринёву пришлось идти в армию к Пугачёву. Ему дали красноватые шаровары, а на шею повесили гранату. Так и прогуливался Петя по Сибири, привлекал кунгуров в православие, плавал по рекам на челнах и воровал ситец и сукно у торговцев, которые не были лояльными батьке Пугачёву. Также он принимал участие в написании письма султану, в коем говорилось о мерзопакостной похлёбке, приготовляющеюся в ихнем стане кулинаром Кирюхой, впоследствии вздёрнутым на сухой берёзе. Там он дослужился до поручика и отрастил брюшко, усы теснее были. Пугачёв то был ух какой ухобака, он разъезжал на сивой кобыле в чёрном плаще и рубил башки белоснежной гвардии. Ему ещё прислуживали Анка и Петька, которые непрерывно травили ему смешные рассказы про Брежнева, а тот заливчато хохотал так, что все шпионы, которые ползли к ним в тыл, повёртывали назад и теснее на собственной стороне искали туалет и длинно оттуда не выходили. А Гринёв чё, не рыба-не мясо, в очках и как словно постоянно беременный, окончательно, он завидовал Пугачёву, что у того была бурка и пулемёт на колёсиках. Потом Гринёв со Швабриным встретились на войне и когда бегали в атаку и орали мать-твою, то споткнулись об друг дружку и сломали себе ноги и руки. Так опять свела их судьба. Их положили в госпиталь. А мед. сестрой там была та самая капитанская дочка, Маша её звали. Она ставила Гринёву уколы с витаминкой, а Швабрину фиг и тот опять ссучился и стал ревновать. Они длинно ругались, позже стали драться на костылях. За это их выгнали из госпиталя, а Машу перевели в Склиф на увеличение. Когда Гринёв с Швабриным оздоровели, то они стрелялись на дуэли в Тигровой балке. А Пётр 1-й узнал про это и разжаловал обеих до поручиков, ранее то были есаулами, а на данный момент ШИШ. А Машка научилась на фешеля и уехала за границу в Монголию, там она врачевала от свинячего гриппа всех попорядку, которые даже и не болели. Она даже врачевала Петиных родителей, которые теснее стали ветхие и ничё не могли делать, только матькались и молились денек и ночь. Но это им не помогло и они погибли В Израиле, когда приехали туда на мекку. Так и похоронили их где-то в секторе Газа в пирамиде Хеопса и пренебрегали про их. Но Петя не забыл и каждый год приезжал попроведовать своих родителей на папирусной лодке. РА величалась та лодка. Швабрин куда-то задевался и нос не показывал больше нигде, так и сгинул каналья. Может спился, а может в монастырь ушёл, один Бог ведает