Как жила Дуня в Петербурге из рассказа "Станционный смотритель"?

Жизнь Дуни стает в собственном не идиллическом, а драматическом облике. Природное ее стремление к счастью искажается соц условиями сообщества. Оно, это сообщество, в которое она вошла благодаря энергии и борьбе, навязывает ей свою мораль, принуждает быть искренно черствой, жесткой, эгоистичной. Охраняя хрупкое свое счастье, она обязана была предать отца, бросить его, одинокого и горюющего. Но чувство вины, испытываемое ею перед папой, яркое свидетельство того, что еще жива ее чистая душа, не все чувства извратило в ней сообщество. Пушкин обвиняет и судит общество, незаконно требовавшее как плату за отвоеванное счастье отречение от отца только поэтому, что он малюсенький бюрократ, бедный человек, не имеющий дворянского звания.. .  

Повесть, посвященная Самсону Вырину, кончается сценой новейшей встречи читателей с Дуней. Она приезжает в родные места. Приехала она, по словам деревенского мальчугана, в карете в шесть лошадей, с 3-мя маленькими барчатами, и с кормилицей, и с черной моською; и как ей произнесли, что старый смотритель умер, так она зарыдала и произнесла детям: Сидите кротко, а я схожу на кладбище .  

Из коротенького извещенья о приезде мы узнаем удивительно много о жизни Дуни в Петербурге после того варианта, когда отец любовался счастливой и великолепной дочерью. Становится светлым, что Минский сдержал слово, данное Вырину: не размышляй, чтобы я Дуню мог покинуть: она будет счастлива, даю для тебя правдивое слово . Она стала мамой троих деток. Она настояла на свидании с отцом. И поехала не одна, а с детками, чтобы порадовать старика внуками. Нет, не уничтожило сообщество душу Дуни. Продолжая биться за счастье, сейчас теснее своей семьи, она не отреклась от отца и, несмотря на запрет среды, вынашивала идея о свидании с ним. Так глубоко содержателен пушкинский лаконизм.  

Свидание оказалось печальным и последним. Дуня пришла на могилу, легла здесь и лежала длинно . И вновь психологизм Пушкина (таковой непривычный нам после Достоевского, Толстого и Чехова) оказался способным, несмотря на собственный аскетизм, передать во всей трудности душевную жизнь Дуни, открыть нам глубоко страдающую женщину. Тут, на махоньком деревенском кладбище, по русскому обычаю, по-бабьи, она свалилась на дорогую могилу и винилась перед папой за свое счастье.  

Мучения Дуни были проявлением ее глубочайшей человечности, прошедшей через горькие тесты. Вина Дуни невольная, она ей навязана новыми условиями ее существования. И все же ее судьба свидетельствовала, что человек может и в угнетающих его обстоятельствах, желая и с поражениями горьковатыми и томными, биться за свое счастье. Мятежность Дуни и появилась закладом сохранения ее личности, ее человечности, ее счастья любви и материнства.