15 антитез указывающих на эпизоды, чувства и идеи

Рассказ, великая часть которого посвящена изображению искрометного пира, не нечаянно называется После банкета. Чудовищное событие, сыгравшее решающую роль в доле Ивана Васильевича, вышло конкретно после него.  

Но для того чтоб полнее воплотить свою идею, Толстой выстроил рассказ как последовательное и контрастное изображение сцен мазурки и экзекуции со множеством противопоставляющих деталей.  

Без эпизода истязания солдата картина банкета, с его изящностью, красивыми и наряженными дамами, экзальтированными ощущеньями и нежными бело-розовыми красками, растеряла бы всякий смысл. И сцена экзекуции не показалась бы студенту таковой ужасной, если бы ей не предшествовал бал.  

Чем более торжественным и блистательным представлял себе окружающий мир юный человек сначала, тем неожиданнее, трагичнее оказалось его прозрение, показавшее мир с абсолютно иной, жестокой и очень неприглядной, стороны.  

Во время пира юный человек испытывал к полковнику, отцу Вареньки, особое экзальтированно-нежное чувство. Он видел перед собой очень красивого, статного, высочайшего и свежего старика с румяным лицом и той же нежной удовлетворенной усмешкой, как и у дочери.  

Когда же отец пригласил Вареньку на танец, все вокруг глядели на их с восторженным умилением. Танцуя, полковник резво топнул одной ногой, фигура его то тихо и плавненько, то шумно и бурно задвигалась вокруг залы; он ловко прошел два круга; лаского, мило обхватил дочь руками. А сам рассказчик, обнимая весь мир собственной любовью, опасался только 1-го: чтоб что-нибудь не испортило этого счастья.  

И окончательно, он и представить не мог, что это что-нибудь окажется так страшным. С утра на площади он увидел отца возлюбленной девицы в абсолютно ином обличье: полковник шел подрагивающей походкой; втягивал в себя воздух, раздувая щеки, и медленно выпускал его через оттопыренную губу ; сильной рукою в замшевой перчатке бил по лицу испуганного низкорослого слабосильного бойца за то, что он недостаточно очень опустил свою палку на спину беглого татарина.