Краткий пересказ рассказа Приключение Новогодних игрушек!

Приключения новогодних игрушек

Когда ёлку принесли в дом, первым её запах услышал Большой Красноватый Шар с белоснежной снежинкой на боку.
Он пробудился и заорал:
Эй, вы, сонные тетери! Бал!
Блестящие фонарики замигали:
Бал! Бал! Бал!
И принялись начищать бока о ветхого ватного Деда Мороза. Он был глуховат, но, когда захлопали флажки, открыл глаза.
Опять Новый год?
Ах, ну окончательно! Бал! Бал! ответили ему, подпрыгивая, стеклянные кошки.
В этом году я снова буду королевой ёлки! заявила Серебряная Фея с пружинками-закорючками на голове.
Нет уж, позвольте! стал, как обычно, спорить Картонный Домик.
Он не начищал бока о Деда Холода, считая это вредным, а только пыхтел, отдуваясь от пыли. Ему нужнее всех оказаться под потолком. Того и смотри, помнут.
Не позволю! Никому не позволю! строго прикрикнула Шишка. Я Шишка! А шишки у ёлок висят наверху!
Подумаешь, шишка! зазвенела Стеклянная Сосуля. Мои сёстры вырастают на крышах, которые выше ёлок. Я, может, тоже хочу быть царицой
А прошлогодняя трещинка?! воскрикнула Снежинка.
Подумаешь! Сосуля посмотрелась в блистающий белоснежный шарик. С 1-го бока чуть-чуть Если верно повесить, то и не видно.
Опомнитесь, на вас и нитей-то нет! заверещал Разноцветный Попугай на прищепке.
Он был немножко красноватый, немножко голубий, немножко зелёный и очень этим гордился.
Те игрушки, что растеряли нити, смущённо переглянулись.



Ничего, привяжут, главно ответил Снеговик. Но Новый год это я, а не вы.
Он поправил поролоновую морковку и подмигнул Снежинке:
Снег выше всего. Он над всеми домами кружится и даже над самолётами.
Снеговик принялся карабкаться к крышке, расталкивая соседей. Всем известно, что те игрушки, которые лежат сверху, вешают на ёлку первыми. За ним поторопились Картонный Домик, Серебряная Фея, Сосуля и Шишка.

Выскочки! увидел Большой Красноватый Шар с белоснежной снежинкой на боку. Он был возлюбленным шаром мамы и никуда не торопился.
Малюсенький Ослик забился в угол и размышлял только об одном: как сделать так, чтобы его достали заключительным?
В прошедший раз он спрятался в ватной бороде Деда Мороза, но сейчас к нему не пробраться. Все чистились о красный потрёпанный тулуп. Все хотели блистать яснее, чтобы огни гирлянды, когда её зажгут, плясали в них золотыми искорками.
На рауту, таком весёлом и коротком, каждой игрушке хочется быть самой красивой. Весь год, через дрёму, они вспоминают праздник. Весь год грезят о последующем. Весь год беспокоятся: каким он будет? Какую привяжут нить? Как высоко повесят? Будет ли видно телек? Не разобьют? Получится ли поболтать с новенькими: мандаринами и конфетами, которые висят совершенно недолго и никогда не ложатся в коробку?
Только Ослик ни о чём таком не думал. Он никогда не лицезрел комнату сверху. Никогда не начищал бока, не опасался разбиться. И нить к нему не привязывали. Он был Пластилиновым Осликом, которого слепил Павлик.
Вокруг синего тела намотан жёлтый шнурок прекрасная попона, концы которой разлохматились и превратились в уздечку. Ослик может везти телегу из спичечной коробки и вообщем всё, что привяжут. Его слепили, чтоб играть.
Ослик залез под серпантин и мечтал только об одном: оказаться заключительным, висеть пониже, чтобы Павлик увидел и вспомнил его.
Павлик это мама. Павлик это папа. У него тёплые ладошки и большие сероватые глаза. Он умеет всё на свете: читать ввысь ногами книжки, строить башни, выручать принцесс и медведей. Он лепит шарики, змей и огурцы. А бежит так, что даже царица ёлки подпрыгивает на верхушке!
Ослик боится 1-го: только бы Павлик не вырос. Великий Красноватый Шар с белоснежной снежинкой на боку говорил, что малыши вырастают и забывают свои игрушки. Но не всегда. Мать Павлика не забыла Большой Красноватый Шар с белоснежной снежинкой на боку.
Когда раскрывают коробку, все игрушки жмурятся от ясного света.
Все, не считая Ослика. Он глядит вверх и, затаив дыхание, отыскивает Павлика.
Он готов прыгать к нему, только немножко запутался в серпантине.