сочинение черта самсона вырина по плану пж 50 банкетов

Станционный смотритель одна из повестей, вошедших в знаменитое произведение А. С. Пушкина Повести покойного Ивана Петровича Белкина. В Станционном стороже создатель знакомит нас с тяжелой, безотрадной жизнью обычных людей, а именно станционных сторожей, во времена крепостного права. Пушкин направляет внимание читателя на то, что во внешне безрассудном и бесхитростном выполнении собственных обязанностей этими людьми кроется нелегкий, нередко неблагодарный труд, полный хлопот и хлопот. Что только не ставят в вину станционному смотрителю? Погода невыносимая, дорога гадкая, ямщик упорный, лошадки не везут а виноват смотритель.... Мало кто из проезжающих принимает станционных сторожей за людей, больше за извергов рода людского, а ведь сии настолько оклеветанные смотрители вообщем суть люди мирные, от природы угодливые, склонные к общежитию, стыдливые в притязаниях на почести и не очень сребролюбивые. Малюсенько кто из проезжающих увлекается жизнью станционных сторожей, а ведь, как верховодило, у каждого из их сложная судьба, в которой с излишком хватает слез, мучений и пламенея.   Жизнь Самсона Вырина ничем не отличалась от жизни таких же, как и он, станционных сторожей, которые, чтобы иметь самое нужное для содержания собственной семьи, готовы были молчком выслушивать и так же молчком сносить нескончаемые оскорбления и упреки в собственный адресок. Правда, семья у Самсона Вырина была маленькой: он да красавица дочка. Супруга Самсона погибла. Ради Дуни (так звали дочь) и жил Самсон. В четырнадцать лет Дуня была истинной помощницей папе: в доме прибрать, приготовить обед, прислужить проезжему, на все она была мастерица, все у нее в руках спорилось. Смотря на Дунину красу, добрее и милосердее становились даже те, кто грубое воззвание со станционными смотрителями брал для себя за правило.   В 1-ое наше знакомство с Самсоном Выриным он смотрелся свежайшим и бодрым. Невзирая на нелегкую работу и часто грубое и несправедливое воззвание с ним проезжающих неозлобленного и компанейского.   Но как может поменять человека горе! Всего через несколько лет автор, встретившись с Самсоном, видит перед собой старика, неопрятного, склонного к пьянству, меркло прозябающего в заброшенном, неубранном собственном жилище. Его Дуня, его надежда, та, что давала силы жить, уехала с малознакомым гусаром. При этом не с отцовского благословения, как это принято у правдивых людей, а тайком. Самсону было ужасно помыслить, что его милое дитя, его Дуня, которую он как мог охранял от всяких угроз, так поступила с ним и, основное, с собой стала не супругой, а любовницей. Пушкин сострадает собственному герою и относится к нему с почтеньем: честь для Самсона превыше всего, превыше богатства и средств. Не один раз судьба колотила этого человека, но ничто не заставило его так опуститься, так закончить обожать жизнь, как поступок жарко возлюбленной дочери. Вещественная бедность для Самсона ничто по сравнению с опустошенностью души.   На стенке в доме Самсона Вырина висели рисунки с изображением истории блудного отпрыска. Дочь смотрителя повторила поступок героя библейской легенды. И, быстрее всего, как и отец блудного отпрыска, изображенного на картинках, станционный смотритель ждал свою дочь, готовый к помилованью. Но Дуня не ворачивалась. А отец не выискал для себя места от унынья, зная, чем зачастую заканчиваются сходственные истории: Много их в Петербурге, молодых дур, сегодня в атласе да бархате, а завтра, поглядишь, метут улицу, вместе с голью кабацкою. Как подумаешь порою, что и Дуня, может быть, тут же исчезает, так поневоле согрешишь да пожелаешь ей могилы...   Ничем превосходным не завершилась и попытка станционного смотрителя возвращать дочь домой. После этого, запив от уныния и горя еще больше, Самсон Вырин умер.   В виде этого человека Пушкин показал безотрадную, заполненную неудачами и унижениями жизнь обычных людей, самоотверженных тружеников, которых норовит оскорбить каждый прохожий и проезжий. А ведь часто такие обыкновенные люди, как станционный смотритель Самсон Вырин, пример честности и высоких нравственных устоев.