помогите с коротким пересказом странствие гулливера странствие в страну лилипутию

Странствия Гулливера  творенье, написанное на стыке жанров: это и интересное, чисто романное повествование, роман-путешествие (отнюдь, вобщем, не сентиментальное, которое в 1768 г. обрисует Лоренс Стерн); это роман-памфлет и сразу роман, носящий ясные черты антиутопии  жанра, который мы привыкли считать принадлежащим необыкновенно литературе XX столетия; это роман со столь же ясно выраженными элементами фантастики, и буйство свифтовского воображения воистину не знает пределов. Будучи романом-антиутопией, это и роман в полном смысле утопический тоже, в необыкновенности его заключительная часть. И в конце концов, бесспорно, следует направить внимание на самое главное  это роман пророческий, ибо, читая и перечитывая его сегодня, прекрасно отдавая для себя отчет в бесспорной конкретности адресатов свифтовской бессердечной, едкой, убийственной сатиры, об этой конкретике задумываешься в заключительную очередь. Поэтому что все то, с чем сталкивается в процессе собственных путешествий его герой, его своеобразный Одиссей, все проявления человечьих, скажем так, странностей  тех, что растут в странности, носящие нрав и государственный, и наднациональный тоже, нрав глобальный,  все это не только не умерло вместе с теми, против кого Свифт направлял собственный памфлет, не ушло в небытие, но, как досадно бы это не звучало, поражает собственной актуальностью. А стало быть  удивительным пророческим подарком творца, его умением выудить и воссоздать то, что принадлежит людской природе, а поэтому носит нрав, так сказать, непреходящий.В книжке Свифта четыре доли: его герой совершает четыре странствия, общая продолжительность которых во медли сочиняет шестнадцать лет и семь месяцев. Выезжая, точнее, отплывая, всякий раз из полностью конкретного, реально имеющегося на хоть какой карте портового города, он внезапно попадает в какие-то необычайные страны, знакомясь с теми характерами, образом жизни, прозаическим укладом, законами и традициями, что в ходу там, и рассказывая о собственной стране, об Великобритании. И первой таковой остановкой оказывается для свифтовского героя страна Лилипутия. Но сначала  два слова о самом герое. В Гулливере слились воедино и некоторые черты его создателя, его идеи, его представления, некий автопортрет, но мудрость свифтовского героя (либо, точнее, его здравомыслие в том фантастически абсурдном мире, что обрисовывает он всякий раз с неподражаемо серьезно-невозмутимой миной) смешивается с простодушием вольтеровского Гурона. Конкретно это простодушие, эта странноватая наивность и дозволяет Гулливеру настолько обостренно (то есть столь любознательно, настолько точно) схватывать всякий раз, оказываясь в дикой и чужой стране, самое основное. В то же время и некоторая отстраненность всегда чувствуется в самой интонации его повествования, спокойная, медленная, несуетная ироничность. Будто он не о собственных хождениях по пыткам ведает, а взирает на все происходящее как бы с временной дистанции, причем достаточно большой. Одним словом, другой раз возникает такое чувство, словно это наш современник, некий неизвестный нам превосходный писатель ведет собственный рассказ. Смеясь над нами, над собой, над людской природой и человеческими норовами, каковые видятся ему неизменными. Свифт еще и потому является современным писателем, что написанный им роман кажется принадлежащим к литературе, которую конкретно в XX столетии, при этом во 2-ой его половине, окрестили литературой абсурда, а на самом деле её подлинные корешки, её начало  вот тут, у Свифта, и тотчас в этом смысле писатель, живший два с половиной века тому вспять, может дать 100 очков вперед современным классикам  конкретно как писатель, утонченно обладающий всеми приемами абсурдистского письма.Итак, первой остановкой оказывается для свифтовского героя страна Лилипутия, где живут очень маленькие люди. Теснее в этой, первой доли романа, одинаково как и во всех следующих, поражает умение творца передать, с психологической точки зрения безусловно точно и достоверно, ощущение человека, находящегося среди людей (или созданий), не похожих на него, передать его чувство одиночества, заброшенности и внутренней несвободы, скованность конкретно тем, что вокруг  все иные и все иное.

В том подробном, медленном тоне, с каким Гулливер рассказывает обо всех ахинеях, несуразностях, с какими он сталкивается, попав в страну Лилипутию, сказывается изумительный, роскошно-потаенный юмор.

Сначала эти странноватые, невероятно махонькие по размеру люди (соответственно настолько же миниатюрно и все, что их окружает) встречают Человека Гору (так именуют они Гулливера) довольно вежливо: ему предоставляют жилище, принимаются особые законы, которые как-то упорядочивают его общение с местными жителями, с тем чтоб оно протекало одинаково гармонично и безопасно для обеих сторон, обеспечивают его питанием, что тяжело, ибо рацион незваного гостя в сравнении с их собственным грандиозен (он равен рациону 1728 карликов!).