Почему Куинджи был великим Учителем жизни?

40 лет прошло с тех пор, как воспитанники Куинджи разлетелись из мастерской его в Академии Художеств, но у каждого из нас живёт всё та же жгучая любовь к Учителю жизни. В каждой статье об искусстве приходят на память всегда свежайшие заветы Учителя, уже более четверти века ушедшего от земли. Ещё в бытность нашу в Академии Щербов изобразил в карикатуре нашу мастерскую; для обстановки Щербов взял мою картину "Сходятся старцы", но карикатура только выделила нашу общую любовь к Учителю. Когда же в 1896 году Президент Академии обвинил Куинджи в лишнем воздействии на учащихся и востребовал его ухода, то и все воспитанники Куинджи решили уйти совместно с Учителем. И до самой кончины Архипа Ивановича все мы оставались с ним в сильной любви, в сердечном взаимопонимании и содружестве.Одна из обыденных радостей Куинджи была подсоблять бедным так, чтобы они не знали, откуда пришло благотворенье. Куинджи, высылая валютную помощь бедным, добавлял: "Только не разговариваете, от кого"

Сильный Куинджи был не только великим живописцем, но также был и великим Учителем жизни. Его частная жизнь была необычна, уединённа, и только наиблежайшие его воспитанники знали глубины души его. Ровно в полдень он всходил на крышу дома своего, и, как только гремела полуденная крепостная пушка, тыщи птиц собирались вокруг него. Он кормил их из собственных рук, этих бессчетных друзей своих, голубей, воробьёв, ворон, галок, ласточек. Казалось, все птицы столицы слетались к нему и покрывали его плечи, руки и голову. Он говорил мне: "Подойди поближе, я скажу им, чтоб они не опасались тебя". Незабвенно было зрелище этого седоватого, усмехающегося человека, покрытого щебечущими пташками, оно остается посреди самых дорогих мемуаров. Перед нами было одно из чудес природы, мы свидетельствовали, как малые пташки посиживали рядом с воронами и те не вредили наименьшим собратьям.

Одна из обыденных радостей Куинджи была подсоблять бедным так, чтобы они не знали, откуда пришло благотворенье. Куинджи, высылая денежную помощь бедным, добавлял: "Только не говорите, от кого".

Неповторяема была вся жизнь его. Обычной крымский пастушок, он сделался одним из самых прославленных наших живописцев необыкновенно благодаря собственному дарованию. Лишне сказать, что, окончательно, всё своё достояние он завещал народу на художественные цели.

"Хоть в кутузку посади, а всё же живописец художником станет", говаривал мой учитель Куинджи. Но зато он же восклицал: "Если вас под стеклянным колпаком держать необходимо, то и исчезайте быстрей! Жизнь в недотрогах не нуждается!" Он-то разумел значение жизненной битвы, борьбы Света со тьмою.

Пришёл к Куинджи с этюдами служащий; живописец похвалил его работы, но пришедший стал жаловаться: "Семья, служба мешают искусству". "Сколько вы часов на службе?" спрашивает художник. "От 10 утра до 5 вечера". "А что вы делаете от четырёх до десяти?" "То есть как от четырёх?" "Конкретно от четырёх утра". "Но я сплю". "Значит, вы проспите всю жизнь. Когда я служил ретушёром в фотографии, работа продолжалась от десяти до шести, но зато все утро от четырёх до девяти было в моём распоряжении. А чтоб стать живописцем, довольно и четырёх часов каждый денек".

Так сказал маститый мастер Куинджи, который, начав от подпаска стада, трудом и развитием таланта занял почётное место в искусстве России. Не суровость, но познание жизни давало в нём ответы, полные понимания собственной ответственности, полные понимания труда и творчества.

Помню, как после окончания Академии Художеств Сообщество Поощрения Художеств пригласило меня ассистентом редактора журнальчика. Мои товарищи возмутились возможностью такового совмещения и прочили конец искусству. Но Куинджи твёрдо указал принять предназначение, говоря: "Занятый человек всё успеет, зрячий всё увидит, а слепому всё равно картин не писать".

Сорок лет прошло с тех пор, как ученики Куинджи разлетелись из мастерской его в Академии Художеств, но у каждого из нас живёт всё та же горячая любовь к Учителю жизни. В каждой статье об искусстве приходят на память всегда свежайшие заветы Учителя, уже более четверти века ушедшего от земли. Ещё в бытность нашу в Академии Щербов изобразил в карикатуре нашу мастерскую; для обстановки Щербов брал мою картину "Сходятся старцы", но карикатура только выделила нашу общую любовь к Учителю. Когда же в 1896 году Президент Академии обвинил Куинджи в чрезмерном влиянии на учащихся и востребовал его ухода, то и все ученики Куинджи решили уйти вкупе с Учителем. И до самой кончины Архипа Ивановича все мы оставались с ним в сильной любви, в сердечном взаимопонимании и содружестве.