Сравните Василису Егоровну и Машу из романа "Капитанская дочка"

Посреди тех немногих дамских образов, которые встречаются в повести, наивеличайшее впечатление произвели на меня образы Василисы Егоровны Мироновой супруги капитана Миронова и ее дочери Маши Мироновой.
Что дотрагивается Василисы Егоровны, то в ее виде автор показал нам ординарную русскую даму, хранительницу домашнего источника и счастья, не забитую, не слабую, а самоотверженную и добропорядочную, умеющую принять важное решение, и в тоже время по-женски пытливую, проницательную и смекалистую.
С Василисой Егоровной мы знакомимся одновременно с главным героем повести Петром Гриневым. И так же, как и он, оказываемся смущены и удивлены видом супруги коменданта: У окна посиживала старушка в фуфайке и с платком на голове. Она разматывала нити.... И внешность, и одежда, и занятие Василисы Егоровны не подходили ее положению жены коменданта. Этим создатель, на мой взор, подчеркивал происхождение Василисы Егоровны из народа. На это же указывала и речь ее, насыщенная поговорками, и воззвание к Гриневу: Прошу любить и жаловать. Садись, батюшка. Мужа своего Василиса Егоровна почитала, нарекала его и в глаза и за глаза по имени и отчеству. Но, как и всякая сильная дама, ощущала над ним преимущество.
До прихода Пугачева Василиса Егоровна казалась мне такой ловкой российской старушенцией, сильно держащей в руках и дочь свою Машу, и слабовольного супруга (таким кажется мне в начале повести капитан Миронов), одинаково увлекающейся солением огурцов и всеми делами, что происходили в крепости. Из-за всего этого Василиса Егоровна смотрелась в моих очах немного даже смехотворной. Совершенно иной стала передо мной старушка с приходом в крепость Пугачева. Докучливо любопытствующая, занятая только домашними делами и хлопотами, Василиса Егоровна перевоплотился в самоотверженную, добропорядочную даму, готовую в тяжелую минутку поделить, если придется, трагическую участь своего мужа. Узнав, что крепость может оказаться в руках повстанцев, Василиса Егоровна отказалась от предложения супруга укрыться у родственников в Оренбурге: Добросердечно, произнесла комендантша, так и быть, отправим Машу. А меня и во сне не требуй: не поеду. Нечего мне под старость лет расставаться с тобой да отыскивать одинокой могилы на чужой сторонке. Вкупе жить, вместе и помирать. Разве не благородны почтения эти слова, и разве не благородна почтенья жена, сказавшая их супругу?! Сказанное Василиса Егоровна подтвердила на деле: когда, повесив коменданта, казаки вынули ее из дома растрепанную и раздетую догола, Василиса Егоровна не стала просить пощады, а громко заорала: Отпустите душу на покаяние. Папы родные, отведите меня к Ивану Кузьмичу. Так вкупе они и погибли.
Марья Ивановна, дочь Мироновых, оказалась доблестной собственных родителей. Она взяла у их самое наихорошее: правдивость и благородство. Обрисовывая Машу Миронову, невероятно не сопоставить ее с другими пушкинскими героинями: Машей Троекуровой и Татьяной Лариной. В них много общего: все они выросли в уединении на лоне природы, всех их питала народная мудрость, единожды полюбив, каждая из их оставалась навечно верной собственному чувству. Только Маша Миронова, на мой взор, оказалась посильнее собственных предшественниц, она, в отличие от их, не смирилась с тем, что уготовила ей судьба, а стала сражаться за свое счастье. Прирожденные самоотверженность и благородство принудили девушку побороть робость и пойти отыскивать покровительства у самой императрицы. Благодаря этому Маша Миронова оказалась счастливее иных пушкинских героинь.