прощание Владимира Дубровского с отцом и родным домом.

Вскоре завидел он домик Андрея Гавриловича, и противуположные чувства наполнили душу его. Удовлетворенное мщение и властолюбие заглушали до некой ступени чувства более благородные, но последние, наконец, восторжествовали. Он осмелился помириться с ветхим своим соседом, убить и следы ссоры, возвратив ему его достояние. Облегчив душу сим благим намерением, Кирила Петрович пустился рысью к усадьбе собственного соседа - и въехал прямо на двор.

В это время нездоровой посиживал в спальней у окна. Он вызнал Кирила Петровича, и ужасное смятение изобразилось на лице его - багряный румянец заступил место обычной бледности, глаза засверкали, он произносил непонятные звуки. Отпрыск его, сидевший здесь же за хозяйственными книжками, поднял голову и поражен был его состоянием. Нездоровой указывал пальцем на двор с видом кошмара и гнева. Он торопливо подбирал полы своего халатика, собираясь встать с кресел, приподнялся - и вдруг упал. Сын ринулся к нему, старик лежал без эмоций и без дыхания - паралич его стукнул.

- Быстрей, быстрей в город за лекарем! - кричал Владимир.

- Кирила Петрович спрашивает вас, - произнес вошедший слуга.

Владимир бросил на него ужасный взор.

- Скажи Кирилу Петровичу, чтобы он быстрее убирался, пока я не приказывал его изгнать со двора - пошел. Слуга отрадно побежал исполнить приказание собственного господина; Егоровна всплеснула руками.

- Батюшка ты наш,- произнесла она писклявым гласом, - погубишь ты свою головушку! Кирила Петрович съест нас.

- Молчи, няня, - сказал с сердечком Владимир, - на данный момент пошли Антона в город за лекарем.

Егоровна вышла.

Дворня с шумом объясняла о сем происшествии. Вдруг Владимир появился между людьми и порывисто произнес: Не необходимо лекаря, батюшка скончался.

Эпизод 2

Похороны совершились на третий денек. Церковь полна была кистеневскими крестьянами, пришедшими отдать заключительнее поклонение хозяину своему. Молодой Дубровский стал у клироса; он не плакал и не молился - но личико его было страшно. Грустный обряд кончился. Владимир 1-ый пошел прощаться с телом - за ним и все дворовые - принесли крышку и заколотили гроб. Бабы звучно выли; мужики изредка утирали слезы кулаком. Владимир и тех же 3 слуг понесли его на кладбище - в сопровождении всей деревни. Гроб опустили в могилу - все присутствующие бросили в нее по горсти песку - яму засыпали, поклонились ей, и разошлись. Владимир спешно удалился, всех обогнал, и скрылся в Кистеневскую рощу.

Эпизод 3

Между тем Владимир углублялся в чащу дерев, движением и усталостию стараясь заглушать искреннюю скорбь. Он шел, не разбирая дороги; сучья поминутно задевали и царапали его, нога его поминутно вязла в болоте, - он ничего не замечал. В конце концов добился он маленькой ложбины, со всех сторон окруженной лесом; ручеек извивался молча около деревьев, полуобнаженных осенью. Владимир тормознул, сел на холодный гумус, и мысли одна иной темнее стеснились в душе его... Сильно ощущал он свое одиночество. Будущее для него являлось покрытым строгими тучами. Вражда с Троекуровым предвещала ему новые несчастия. Бедное его богатство могло отступить от него в чужие руки - в таком случае нужда ожидала его. Долго сидел он бездвижно на том же месте, взирая на тихое течение ручья, уносящего несколько поблеклых листьев - и живо представляющего ему верное подобие жизни - подобие настолько обычное. В конце концов увидел он, что начало смеркаться - он встал и пошел искать дороги домой, но еще длинно блуждал по неизвестному лесу, пока не попал на дорожку, которая и привела его прямо к воротам его дома.

Эпизод 4

Приближаясь, увидел он огромное количество народа: фермеры и дворовые люди толпились на барском дворе. Издалече услышал Владимир необыкновенный шум и говор. У сарая стояли две тройки. На крыльце несколько неизвестных людей в мундирных сюртуках, казалось, о чем-то объясняли.

- Что это означает, - спросил он сердито у Антона, который бегал ему навстречу. -Это кто такие, и что им необходимо?

- Ах, батюшка Владимир Андреевич, - отвечал старик, задыхаясь,- трибунал приехал. Отдают нас Троекурову, отнимают нас от твоей милости!..

Владимир потупил голову, люди его окружили несчастного своего хозяина. - Отец ты наш, - кричали они, целуя ему руки, - не желаем иного барина, не считая тебя, прикажи, сударь, с трибуналом мы управимся. Умрем, а не выдадим. Владимир глядел на их, и странные чувства тревожили его.

- Стойте спокойно, - произнес он им, - а я с приказными переговорю.

- Переговори, батюшка, - закричали ему из толпы, - да усовести окаянных.