анализ стихотворения вор Некрасов.

Произведение 1850 г. заходит в состав небольшого цикла На улице, сделанного по канонам жанра физиологического наброска. Устремляясь точно зафиксировать драматизм ежедневных сцен, создатель заостряет внимание на диссонансах современности и соц темах неравенства, безжалостности и равнодушия. Некрасивые стороны быта городской бедноты изображены глазами лирического персонажа, чьей основной задачей провозглашается объективное наблюдение за актуальным потоком. По этой причине стилистика На улице подсказывает газетный репортаж, в котором главно передать точные происшествия действия, а собственная оценка происходящего вторична. Гнетущее депрессивное впечатление порождает комплекс отталкивающих, неясных деталей: ребяческий гробик, избитая лошадка, редчайшая прическа путаны.

В стихотворении Вор очевидец-персонаж вспоминает о вчерашней сценке, получающей оценочный эпитет безобразная. Субъект речи отмечает и силу эмоционального воздействия бытового эпизода, прибегая к лексеме поражен.

Антитеза званый пир улица прегрязная, представленная в зачине, наделена ироничным подтекстом, который несомненно инициирован творцом. При подмоги стилистической фигуры поэт дистанцируется от разговаривающего, подчеркивает разницу в их актуальных ориентирах.

Основные действующие личика оживленного куска лоточник, вор и городовой. Очевидец передает подробный портрет бедняка, укравшего калач. Необутый, оборванный, с дрожащими руками ничтожным бедолагой движет голод, неумолимый король земного мира. Отдельного упоминания заслуживает выражение личика словленного с поличным: помимо следов хвори, на нем отражаются разнообразные эмоции, от срама до мольбы о помиловании.

Свойства купца и полицейского лаконичны, но не наименее выразительны. Найдя пропажу, 1-ый белеет от кошмара. Неторопливую значимость в действиях полицейского чина, его страсть следовать инструкциям передает соответствующая лексика: по пунктам, допрос отлично требовательной, повели празднично. В этом эпизоде опять звучат авторские иронические интонации, передающие несоответствие между малозначительностью проступка и строгостью дознания.

Как только соучастники сцены скрываются из вида, минутное сострадание к злосчастному заменяется безразличием. Наблюдающий обращается к происшествиям своей судьбы, благополучие которой обеспечивается наследством.