цитаты Пимена и Григория о труде летописца в поэме Борис Годунов

ПИМЕН центральный персонаж катастрофы А. С. Пушкина Борис Годунов (1825), монах-летописец Чудова монастыря, старец смиренный и кроткий , под началом которого состоит юный инок Григорий Отрепьев, будущий Самозванец. Материал для этого образа (как и для иных) Пушкин почерпнул из Истории Н. М. Карамзина, а также из эпистолярной и житийной литературы XVIШв. (К примеру, рассказ П. о кончине Федора Иоанновича основан на сочинении патриарха Иова. ) Пушкин писал, что характер П. не есть его изобретение: В нем собрал я черты, пленившие меня в наших ветхих летописях . К этим чертам поэт отнес умилительную кротость, простодушие, нечто детское и совместно разумное, усердие, набожность в отношении к власти короля, данной от Господа. П. герой одной сцены, пятой картины катастрофы. Роль П. условно мала. Но функция этого персонажа в развитии сюжета, в сцеплениях мыслях, образов главна и веска. Коллизия катастрофы в сцене с П. получает существенные прояснения. Из рассказа Шуйского в первой картине знаменито о цареубийстве, абсолютном в Угличе, назван его виновник Борис Годунов. Но Шуйский свидетель косвенный, заставший на месте событий свежие следы . П. единственный среди персонажей свидетель, видевший своими очами зарезанного принца, слышавший собственными ушами, как под топором лиходеи раскаялись и окрестили Бориса . Для Шуйского погибель Димитрия элементарна, как всякое политическое убийство, коим нет числа. В тех же понятиях думает и Воротынский, желая его реакция более чувственна: Страшное злодейство! Совершенно иная (по тональности, по смыслу) оценка П. : О страшное, невиданное горе! Ужасным и диковинным это горе является поэтому, что грех Бориса ложится на всех, к нему все оказываются причастными, ибо владыкою себе цареубийцу мы нарекли . В словах П. не просто добронравная оценка, в которой нельзя отказать самому Годунову (пытки совести терзают и его) . П. судит бытийственно: правонарушение совершил один человек, а держать ответ надобно всем. Предстоит диковинное горе, идущее на Русь, истинная беда государству столичному . (Комедия о истинной неудаче страны столичного одно из черновых заглавий пушкинской катастрофы. ) П. еще не знает, как проявится это горе, но его предчувствие делает монаха милосердым. Потому он наказывает отпрыскам быть кроткими: пускай они, поминая своих царей, за грехи, за темные действия, Спасителя смиренно умоляют . Тут находится существенное отличие от суда Юродивого, отказавшего Борису в мольбе. Симметрия этих образов, П. и Юродивого, давно увидена и изучена, в частности, В. М. Непомнящим. Однако близость персонажей не значит, что они одинаково выражают голос народа , голос божий . Реализм Пушкина в том и состоит, что каждый его герой имеет собственный голос . Драматургия сцены в келье Чудова монастыря строится на контрасте спокойствия П. (неизменный эпитет: прежнее lt; ...gt; безмятежно и молчаливо , его смирный вид , спокойно видит на правых и виноватых ) и смятения Григория, чей покой бесовское мечтанье тревожило . В продолжении всей сцены П. старается убедить Отрепьева в тщетности мирских потех и в блаженстве иноческого служения. Но его мемуары о забавно проведенной юности, о шумных пирах и боевых схватках только распаляют воображение Григория. Рассказ же о Димитрии, необыкновенно беспечное упоминание он был бы твой сверстник , провоцируют чудную идея , которая обусловит последующий ход событий. П. как бы производит Григория в самозванцы, при этом абсолютно ненамеренно. В теории драмы такое деяние именуется перипетией (сообразно Аристотелю, сменой делаемого в противоположность) . Вследствие перипетии завязка катастрофы затягивается в драматургический узел. В опере М. П. Мусоргского Борис Годунов (1868-1872) роль П. была расширена. Ему композитор (и создатель либретто) передал рассказ Патриарха (пятнадцатая картина катастрофы Царская дума ) о чудесном прозрении слепого пастуха перед гробом принца Димитрия.

О проекте

цитаты Пимена и Григория о труде летописца в поэме Борис Годунов

Добро пожаловать!