Либретта к опере "Сегурочка"

В первый раз "Снегурочка" была прочитана мной около 1874 года, когда она только что появилась в печати. В чтении она тогда мне малюсенько приглянулась; царство берендеев мне показалось странноватым.

Словом - дивная, поэтическая притча Островского не произвела на меня воспоминания. В зиму 1879-80 года я опять прочел Снегурочку и точно прозрел на её дивную красу. Мне сразу захотелось писать оперу на этот сюжет, и по мере того, как я задумывался над этим намерением, я чувствовал себя все более и более влюбленным в сказку Островского. Проявлявшееся понемногу во мне тяготение к древнему русскому обычаю и языческому пантеизму вспыхнуло теперь ярким пламенем. Не было для меня на свете наилучшего сюжета, не было для меня лучших поэтических образов, чем Снегурочка, Лель либо Весна, не было лучше королевства берендеев с их дивным царем, не было лучше мировоззрения и религии, чем поклонение Яриле-Солнцу [1].