Напишите известье на тему:Пушкин-иллюстратор и живописец

В течение первых 3-х десятилетий ХХ века не было сотворено ничего заслуживающего внимания в художественной интерпретации романа. Зато 1930-е годы ознаменованы целым рядом блистательных работ, вошедших в золотой фонд мировой иллюстрации. И это вряд ли случайно. Они появились результатом громадных достижений целого созвездия ученых-пушкинистов: П. Щеголева, Б. Модзалевского, А. Эфроса, Б. Томашевского, С. Бонди и др. Пальму главенства мы обязаны отдать художнику Николаю Васильевичу Кузьмину.
Когда в первый раз были размещены иллюстрации Н.В. Кузьмина, многие искусствоведы и читатели связали манеру рисунков художника с манерой рисунков Пушкина, отличающихся лаконичностью, волей, точностью, стремительностью. Но в реальности все было несколько иначе. Сам Кузьмин писал: Я иллюстрировал Онегина, как разговаривают, в манере рисунков Пушкина, но это не совсем четкое утверждение. Дело совершенно не в манере, а в том, что я старался живописать в темпе пушкинских рисунков, без предварительного карандашного контура.
Выдерживая темп пушкинских рисунков, живописец заместо верно смоделированного личика дает беглый абрис, заместо глаза ставит точку, заместо руки ограничивается легким росчерком пера. В таковой манере выполнены все иллюстрации серии - от маленьких рисунков на полях до страничных иллюстраций, часть из которых расцвечена акварелью.
Новаторское значение иллюстраций Кузьмина сказалось в том, что он кроме сюжетной полосы отдал подробный графический комментарий к лирическим отступлениям, показав Пушкина во обилье ликов, сняв с его вида хрестоматийный глянец. Читатель увидел Пушкина прогуливающим с Онегиным на фоне Петропавловской крепости, Пушкина за игральным столом, Пушкина, создающего стихи, задумавшегося у окна, Пушкина с соседом, с дамами, Пушкина в дороге, Пушкина посреди декабристов, Пушкина, встретившего в Одессе пыльной пирата Морали. Пушкин кузьминских рисунков пиршествовал посреди приятелей, обняв быструю Музу; одетый в форму лицеиста, он лежал под зеленоватым деревом с книгой. В конце концов, читатель увидел Пушкина на прославленном портрете Кипренского, с надеждой глядящего из рамы на юношу и даму, пришедших в музей. В собственном видении Пушкина Кузьмин следует своим рисункам поэта, но не подражает им. Живописец вырабатывает свой собственный стиль очерковых импровизаций-экспромтов пером.
Как поэтическую импровизацию, но используя иные художественные средства, делает свою серию рисунков к Евгению Онегину и М.В. Добужинский. Живописец написал к возлюбленному детищу Пушкина 78 иллюстраций. В первый раз книжка с рисунками Добужинского была издана в 1937 году в Лондоне. По предлогу этой работы живописца А.Н. Бонуа писал: Евгений Онегин, в конце концов, получил достойные иллюстрации. Я считаю это событием главного значения в российском художественном мире. Добужинский одарил читателя-созерцателя (покамест английского, но надобно полагаться, что со временем и российского) подлинным шедевром. В нашей стране эти иллюстрации не в полной мере впервые были напечатаны в издании 1944 года.
Сходственно Кузьмину живописец берет за базу стилистику рисунков Пушкина, часто прибегая к их имитации. Его черно-белоснежная графика в технике силуэта, перьевой полосы, граттажа гармонически заходит в формат книжки. Смешные, с тонким юмором, однозвучные миру текста, время от времени подсказывающие росчерк пера самого Пушкина, иллюстрации выразительны и поэтичны. В их выслеживается вместительный образ Рф начала XIX века с различными характерами персонажей, необыкновенностями их костюмов.
Картинки Добужинского и текст Пушкина все время словно водят разговор меж собой и одновременно - диалог с читателем. Живописец творчески интерпретирует литературный текст, включая в его изобразительную версию дополнительные смысловые детали, почерпнутые из других произведений искусства. Эти ассоциативные элементы обостряют своей видимой конкретностью пушкинские намеки и недосказанность, художественные сравненья и ощущения. В одной из иллюстраций силуэт А.С. Пушкина дан как кусок известного монумента А.М. Опекушина. Изображенный одним из собственных потомков Пушкин взирает с вышины постамента на бесконечное праздное застолье дворянских обедов.
Художник превосходно продумывает композиции своих иллюстраций. Направляет внимание на рассуждения Пушкина, заставляя вспомнить о их в заставках, символике либо в обобщенных многофигурных сценах. Он интерпретирует Евгения Онегина сразу как эстетический парадокс и исторический роман, ассоциативно сопоставляя словесное и изобразительное искусство.