Сравни занятия и образ жизни тюрков, гуннов, саков.

У гуннов не было неизменных жилищ, они скитались совместно со своим скотом и не строили шалашей. Кочевали по степям, заходили в лесостепи. Совершенно не занимались земледелием. Всё своё имущество, а также малышей и стариков, они возили в кибитках на колёсах. Из-за лучших пастбищ они вступали в борьбу с ближними и далекими соседями, построившись клином и издавая при этом грозный завывающий вопль.

Странноватым образом, абсолютно обратные свидетельства содержит История готов Приска Панийского, который посетил столицу Аттилы, и обрисовал древесные дома с прекрасной резьбой, в которых жили гуннские вельможи, и хижины местных обитателей -- скифов, в которых приходилось ночевать посольству в дороге. Свидетельства Приска являются полной противоположностью вымыслам Аммиана о том, что гунны опасаются домов, словно окаянных гробниц, и только под открытым небом ощущают себя комфортно. Тот же Приск обрисовывает, что войско гуннов жило в палатках.

Гунны изобрели мощный дальнобойный лук, который достигал в длину более полутора метров. Он делался составным, а для большей прочности и упругости его усиливали накладками из кости и рогов животных. Стрелы употреблялись не только с костяными наконечниками, но с железными и бронзовыми. Делали и стрелы-свистунки, прикрепляя к ним костяные просверленные шарики, издававшие в полете устрашающий свист. Лук вкладывался в особый футляр и прикреплялся к поясу слева, а стрелы находились в колчане за спиной бойца справа. Гуннский лук, либо скифский лук (scytycus arcus) -- по показаниям римлян, самое современное и действенное орудие античности, -- числился очень ценной военной добычей у римлян. Флавий Эций, римский военачальник, проживший 20 лет заложником посреди гуннов, поставил скифский лук на вооружение в римской армии.

Трупов нередко сжигали, полагая, что душа погибшего прытче улетит на небо, если износившееся тело будет уничтожено огнём. С трупом кидали в огнь его вооружение -- клинок, колчан со стрелами, лук и сбрую жеребца.

Римский историк Аммиан Марцеллин, крёстный отец гуннов, так обрисовывает их:все они отличаются плотными и сильными руками и ногами, толстыми затылками и вообщем столь чудовищным и ужасным видом, что их можно принять за двуногих животных или уподобить сваям, которые грубо вытёсываются при постройке мостов.

Гунны никогда не прикрываются никакими строениями, питая к ним омерзение как к гробницам Кочуя по горам и лесам, они с колыбели приучаются переносить холод, голод и жажду; и на чужбине они не входят в жилища за исключением последней необходимости; у их даже не считается неопасным почивать под кровлей.

но зато, как бы приросшие к своим крепким, но некрасивым на вид лошадёнкам и время от времени сидя на них по-женски, они выполняют все свои обыденные дела; на их каждый из этого племени ночует и днюет ест и пьёт и, пригнувшись к тесной шее собственной скотины, погружается в глубочайший чуткий сон