черты нрава персонажей из басни ночь перед рождеством

Реальные черты нрава раскрываются и в виде Солохи, расчетливой и хитроумной дамы, проворно управляющейся со своими бессчетными почитателями. Солоха так умела причаровать к для себя самых степенных Козаков (которым, не мешает между иным увидеть, малюсенько было нужды до красы), что к пен хаживал и голова, и дьяк Осип Никифорович (окончательно, если дьячихи не было дома), и Чуб, и Казак Касьян. И, к чести се сказать, она умела искусно обходиться с ними. Ни одному из их и в ум не приходило, что у него есть конкурент... Может быть, эти самые хитрости и сметливость ее были виною, что кое-где начали молвить старухи, особливо когда выпивали где-нибудь на веселой сходке излишнее, что Солоха точно колдунья.Примечательным юмором овеян образ старого ловеласа казака Чуба, человека недалекого, туго соображающего и в то же время упорного, уверенного в себе. Очень выразителен и образ дьяка, занятого поисками земных утех, выступающего в качестве 1-го ИЗ приличных соперников в шеренге обожателей Солохи.Характерная особенность Ночи перед Рождеством состоит в том, что наряду с видами, взятыми из народной среды, здесь показаны столичные верхи, рядом с фантастикой нарисованы реальные исторические фигуры. Включение в повесть картин, изображающих Петербург, несомненно, содержит в для себя определенное сравнение их со сценами и образами народной жизни. Вакулу более всего поразило в Петербурге изобилье панства. Господ, в скрытых сукном шубах, он увидел так много, что не знал, кому шапку снимать. Боже ты мои, сколько тут панства!- поразмыслил кузнец.- Я думаю, каждый, кто ни пройдет по улице в шубе, то и заседатель, то и заседатель! а те, что катаются в таких дивных бричках со стеклами, те, когда не городничие, то правильно комиссары, а может еще и больше. В начальной редакции Ночи перед Рождеством воспоминание Вакулы от Петербурга было выражено несколько острее: и в друг увидел в скрытых сукном тубах, что не знал, кому шапку снимать. Боже ты мой! Сколько (чиновничества) панства тут,- пошевелил мозгами кузнец.Ироничный тон Гоголь бережёт и при описании придворной знати, подчеркивая то соединение надменности и раболепия, высокомерия и пугливого заискивания, которое отличительно для авторитетных особ. Минутку спустя, вошел в сопровождении немой спиты количественного росту достаточно плотный человек в гетманском мундире, в желтоватых сапожках. Волосы на нем были растрепаны, один глаз немножко крив, па личике изображалась какая-то высокомерная величавость, во всех движениях видна была повадка приказывать. Все генералы, которые расхаживали достаточно спесиво в золотых мундирах, засуетились и с низкими поклонами, казалось, ловили его слово и даже мельчайшее движение, чтобы на данный момент лететь исполнять его.Потемкин нарисован в Ночи перед Рождеством властным и хитрым сановником, коварным царедворцем. Заблаговременно дав наставления запорожцам о том, как и что им разговаривать на приеме у царицы, он зорко следит за исполнением собственного режиссерского плана. В повести содержится светлое указание на то, что приезд запорожцев в столицу связан с ликвидированием Запорожской Сечи, минувших казацких вольностей. Это придает образу Потемкина, так же как и образу Екатерины II, никак не благостный вид. Вместе с тем очевидно, что писатель не устремлялся нарисовать портрет Екатерины II в обличительном духе.Сравнение картин народной жизни и картин сановного Петербурга в Ночи перед Рождеством широко не развернуто, и тем не наименее оно очень значительно как выражение общей направленности Вечеров. Здесь мы видим развитие тех мыслях, которые высказаны от имени Рудого Панька в его предисловии к Вечерам, когда издатель повестей сопоставлял народный быт с бытом и жизнью знати.В Ночи перед Рождеством, так же как и в иных повестях, Гоголь обширно использовал народные легенды и сказания. В сопоставлении с Майской ночью и Сорочинской ярмаркой фантастика в Ночи перед Рождеством представлена более обширно. И в то же время тут с большей выразительностью и силой осуществлено ее понижение, развернуто своеобразное ее обытовление. Переключенная в бытовой план, показанная в шутливом освещении, фантастика утрачивает свои очертания необыкновенного, ужасного и непонятного, становясь чем-то смешным и забавным. Фантастические фигуры и образы предстают в Ночи перед Рождеством и качестве носителей мелочных житейских страстей и стремлений. Одна только ночь оставалась ему (черту) шататься на белоснежном свете; но и в эту ночь оп искал чем-нибудь выместить на кузнеце свою злобу. И для этого решился украсть месяц...Таким-то образом, как только черт спрятал в кармашек собственный месяц, вдруг по всему миру сделалось так мрачно, что не всякий бы отыскал дорогу к шинку, не только к дьяку. Колдунья, увидевши себя вдруг в темноте, вскрикнула. Здесь черт, подъехавши маленьким демоном, подхватил ее пол, руку и пустился нашептывать па ухо то самое, что обычно нашептывают всему женскому роду.

О проекте

черты нрава персонажей из басни ночь перед рождеством

Добро пожаловать!