Назовите самый краткий рассказ Носова

У Бобки были замечательные штаны: зеленые, точнее сказать, защитного цвета. Бобка их очень обожал и всегда хвастался:

- Глядите, ребята, какие у меня штаны. Солдатские!

Все ребята, окончательно, завидовали. Ни у кого больше таких зеленоватых штанов не было.

Единожды Бобка полез через забор, зацепился за гвоздь и разорвал эти примечательные брюки. От досады он чуток не зарыдал, пошел побыстрее домой и стал просить маму зашить.

Мать рассердилась:

- Ты будешь по заборам лазить, брюки рвать, а я зашивать должна?

- Я больше не буду! Зашей, мама!

- Сам зашей.

- Так я же ведь не умею!

- Смог разорвать, смоги и зашить.

- Ну, я так буду ходить, - проворчал Бобка и пошел во двор.

Ребята узрели, что у него на брюках дырка, и стали смеяться.

- Какой же ты боец, - разговаривают, - если у тебя брюки порваны?

А Бобка выгораживается:

- Я просил маму зашить, а она не хочет.

- Разве солдатам матери брюки зашивают? - говорят ребята. - Боец сам обязан уметь все делать: и заплату поставить и пуговицу пришить.

Бобке стало постыдно.

Пошел он домой, попросил у матери иголку, нить и лоскуток зеленоватой материи. Из материи он вырезал заплатку величиной с огурец и начал пришивать ее к штанам.

Дело это было нелегкое. К тому же Бобка очень спешил и колол для себя пальцы иголкой.

- Чего ты колешься? Ах ты, неприятная! - разговаривал Бобка иголке и старался схватить ее за самый кончик, так чтобы не уколоться.

В конце концов заплата была пришита. Она торчала на брюках, будто сушеный гриб, а материя вокруг сморщилась так, что одна штанина даже стала кратче.

- Ну, куда же это годится? - ворчал Бобка, разглядывая брюки. - Еще ужаснее, чем было! Придется все наново переделывать.

Он взял ножик и отпорол заплату. Позже расправил ее, вновь приложил к брюкам, хорошо обвел вокруг заплаты чернильным карандашом и стал пришивать ее опять. Сейчас он шил не спеша, щепетильно и все время смотрел, чтобы заплатка не вылезала за черту.

Он длинно возился, сопел и кряхтел, зато, когда все сделал, на заплату было любо взглянуть. Она была пришита ровно, гладко и так сильно, что не отодрать и зубами.

В конце концов Бобка надел брюки и вышел во двор. Ребята окружили его.

- Вот молодец! - разговаривали они. - А заплата, смотрите, карандашом обведена. Сходу видно, что сам пришивал.

А Бобка вращался во все стороны, чтобы всем было видно, и говорил:

- Эх, мне бы еще пуговицы выучиться пришивать, да жалко, ни одна не оторвалась! Ну ничего. Когда-нибудь оторвется - обязательно сам пришью.