Рассказ про своры львов

Из практики так именуемых укротителей львов видно, как покорны время от времени посещают могучие животные: по указанью укротителя они прыгают, к примеру, через обручи, дозволяют класть укротителю руку или даже голову в свою пасть и делают 10-ки различных фокусов. Следует, но, держать в голове, что и в ручном льве иногда вдруг просыпается естественная дикость; от того-то редчайший из укротителей кончает собственной гибелью.

Занимателен последующий рассказ о ручном льве маркиза Ватерфорда. жившего в половине прошедшего века и отличавшегося экс-центричностями. Раз в гости к маркизу приехал английский епископ. После обильного обеда с возлияниями высокопочтенный гость прилег немножко отдохнуть. Вдруг в дверь кто-то тихо постучал. Войдите, сказал епископ. В ту же минутку дверь отворилась и в комнату вошел громадный лев. Преподобный отец едва не умер со страху... Это был ручной зверек, которого лорд Ватерфорд таким образом ввел в комнату гостя, желая испытать мужество последнего.

Не считая человека, львы нередко привязываются и к иным животным, например к собакам. В Антверпенском саду одно время жила львица, которая свела тесную дружбу с жившей в ее клеточке малюсенькой собачкой. Занимательно было видеть, разговаривает Гартвиг. как сильная африканка, лежа на спине, обнимала громадными лапами свою маленькую подругу и, играя, перекидывала ее из стороны в сторону.

Приручение львов было знаменито еще в древности. В Карфагене Ганнон поплатился за это даже ссылкой, так как его соотечественники представили, что человек, занимающийся укрощением львов, способен покорять для себя и людей. Некие римские триумфаторы въезжали в город, в триумфальном шествии, на колеснице, запряженной львами. Львиный бой в цирке всегда сочинял одно из любимейших наслаждений римлян. Знаменитый Сулла принудил драться в цирке сотку львов, Помпей 600. а Цезарь 400. Адриан нередко убивал в цирке за один раз по сотне могучих животных: Марк Аврелий единожды отдал приказ сотку их расстрелять стрелами. В эру мученичества травля христиан львами была в великом ходу, и вопль черни: Chri-stianos ad leonesw нередко извещал собою улицы и площади Вечного города.

Непомерный вред, приносимый львами народонаселению Африки, основное достояние которого сочиняют стада, является предпосылкой, почему и арабы, и негры, и европейские поселенцы Темного материка стараются истреблять могучих животных всеми вероятными средствами. Но охота на царя животных сопряжена с такими опасностями, что в неких местах Судана мусульманские обитатели предпочитают уплачивать ему ежегодную дань либо же прибегают, для охраны собственных стад, к амулетам. Суеверный суданец-магометанин приобретает за порядочные средства у духовенства геджаб, то есть лоскуток бумаги, исписанный изречениями из корана, и вешает на ограду собственной серибы. Лев животное справедливое, любимое Господом, уверен бедняк, он слушает слова пророка и не тронет серибы, защищенной геджабом... Может быть, так бы и было, если бы король животных был грамотен.

Самое превосходнейшее охотиться на льва одному, либо вдвоем, с хорошим огнестрельным орудием. Так конкретно охотился на мощных зверей известный истребитель  львов,  Жюль  Жерар,  офицер  алжирских  спагов, которого местные арабы считали за полубога. Еще превосходнее иметь при этом свору хорошо дрессированных собак, как это делал Кумминг.