Напишите сжатое изложениеВряд ли когда буянили в Сибири такие пожары, как

Напишите сжатое изложение


Вряд ли когда буянили в Сибири такие пожары, как в 1915 году. Лето выдалось на уникальность сухое. Ни одного дождя за два месяца. Тайга вспыхнула сразу в разных местах.
Гибли в огне охотники. Обгорелые животные плыли по рекам, как дрова. Дым мешал ходить поездам. В городках деньком поджигали свет. Урожай запаздывал. Зерно взирало щуплым и маленьким.
Прошло несколько лет, и на месте пожарищ стали появляться пасеки. Их становилось все больше. Медосборы рекордные: по три бочки с гектара.
Взглянуть на сибирское чудо приезжали даже из Америки. И всем этим медовым благополучьем люди были обязаны одному растению. На сибирских гарях непрерывной стеной стоял иван-чай, иван-чай. Стебли один к одному.
Прямые, как хлыст, в рост человека. Тесные ивоподобные листья. На маковке, точно пика на новогодней елке, малиновый султан растений. В каждом нектар, обычным глазом видно. Осенью со стеблей летит блещущий белоснежный пух. Несет зёрна на другие вырубки, иные гари.
После войны я решил посмотреть на сибирский парадокс и отправился на гари пятнадцатого года. Я стал спрашивать, где те знаменитые пасеки и медовые моря. Но никто не мог мне ответить. Никто уж и не помнил, что было 30 лет вспять. Пасеки пропали, поэтому что с тех старых гарей издавна уже удалился иван-чай. Конечно, кое-где в пути я встречал знакомые малиновые султаны. И рядом пасеки. Но то были маленькие свежайшие лесные пожарища, и пасеки оказались тоже юными.
Иван-чай на гарях невечен. Он не живет на их длинно. Растет, пока не вымоют дождики из подгоревшей земли всю золу, а с нею и азотные соли, в которых иван-чай заинтересован, как никто иной. Нитратов, азотных солей, может быть много либо мало.
Если много, стволы растянутся на два и даже на три метра. С каждым годом стволы становятся все больше. Нынче 20 штук на квадратном метре, на будущий год 50, а еще через год чуток ли не 100. Это работают подземные побеги, высылая наверх новые стебли.
Если протиснуться в гущу иван-чая и стать на колени, чаща покажется густым ельником. Неясно. Сыровато. Душно. На земле только опавшие листья да мелкие грибки. Зёрна деревьев здесь отлично прорастают, но без света погибают.
Между тем превосходнейшие леса берут начало конкретно в зарослях иван-чая. Но не в густых и не в редких средних, когда на метре не 100 стеблей и не 10, а 20 либо 40. Тогда и света достаточно, и охрана от сорных травок есть. А если в это время еще хороший сбор сосновых семян быть благому сосняку.