Посреди предложений 1-17 найдите такие, в которых встречается синтаксический параллелизм. (1)

Посреди предложений 1-17 найдите такие, в которых встречается синтаксический параллелизм.

(1) Печальны и запутанны наши публичные и исторические дела... (2) Всегда передо мною гипсовая маска покойного нашего философа и критика, Н. Н. Страхова, снятая с него в гробу. (3) И когда я взглядываю на это личико человека, прошедшего в жизни нашей какою-то тенью, а не реальностью, только от того 1-го, что он не шумел, не горланил, не агитировал, не обличал, а посиживал тихо и тихо писал книжки, у меня душа мутится... (4) Судьба Константина Леонтьева и Говорухи-Отрока... (5) Да и сколько таких. (6) Воистину прогресс наш может быть встречен словами: Morituri te salutant1 из уст философов, стихотворцев, одиночек-мыслителей. (7) Прогресс наш совершился при непременном требовании, как говорится в полицейских требованиях и распоряжениях, чтобы были убраны с глаз долой все люди с задумчивостью, пытливостью, с оглядкой на себя и происшествия. (8) С ветхой любовью к ветхой отчизне... (9) Боже! если бы стотысячная, пожалуй, даже миллионная масса читающих сейчас людей в Рф с таким же вниманием, жаром, страстью прочла и обмыслила из странички в страничку Толстого и Достоевского, задумалась бы над каждым их рассуждением и каждым художественным штрихом, как это она сделала с каждою страницею Горького и Л. Андреева, то сообщество наше подросло бы теснее теперь в ужасно серьезную величину. (10) Ибо даже без всякого школьного учения, без познания географии и истории, просто передумать только Толстого и Достоевского означает стать как бы Сократом по разуму, либо Эпиктетом, либо М. Аврелием, люди тоже не очень знавшие географию и не кончившие курса в гимназии. (11) Вся Греция и Рим кормились только литературою: школ, в нашем смысле, совсем не было! (12) И как возросли. (13) Литература, фактически, есть природная школа народа, и она может быть единственною и достаточною школою... (14) Но, конечно, при условии, что весь народ читает Войну и мир, а Мальву и Трое Горьковатого читают только профессионалы-любители. (15) И это было бы, окончательно, если бы критика, печать так же задыхались от волнения при возникновении каждой новейшей главы Карениной и Войны и мира, как они буквально задыхались и продолжают задыхаться при появлении каждой вещи в 40 страничек Леонида Андреева и М. Горьковатого. (16) Одно это неравенство весов отодвинуло на 100 лет назад российское духовное развитие, как бы вдруг в гимназиях были срезаны старшие классы и оставлены одни младшие, одна прогимназия. (17) Но откуда это?