Помогите безотлагательно дам 25 баллов очень надобно

На заросшем плющом веранде чопорная старушка, одетая в чёрное шёлковое платьице, собеседовала со своими ухажёрами: обжорливым Петром Фомичем Пугачёвым, циркачом, в холощёной рубашонке, Ильей Ильичом Бечивкиным, почетным врачом с нездоровым плечом Иваном Петровичем, музыкантом, вооружённым дирижёрской палочкой. Увлечённый своим рассказом доктор был забавен, так как горячо сетовал на то, что никак не может расстаться с возлюбленным, ветхим плащом, и грозил ударить кирпичом тех, кто посмеет его отобрать или выкинуть. Циркач плясал чечётку, жонглировал тяжёлым мячом, хвастался новой трещоткой,  привязанной тоненькой бечёвкой к его ручонке. Но никто не был поражён его талантами, каждый был поглощён своими думами. А вот музыкант, известный щёголь, непрерывно одёргивал модненький пиджачок с золочёнными пуговицами, рассказывал обще про свою ночёвку в палатке, в лесу о том, как не испугался ночных шорохов, с аппетитом ел печёный картофель и тушёнку, собирал в кошёлку жёлуди, и потом готовил из их напиток в чащобе, вместе со собственной собачонкой словил капюшоном зайчонка.

На обед гостям подавали борщик, печёнку со сметаной, компот из крыжовника, а на полдник - чай с алычовым вареньем и дешёвый шоколад. На столе была  парчовая скатерть  кумачового цвета и ещё канделябр с схожей свечой. Никто не произносил тостов, не чокался и шёпотом не собеседовал. Вот такая была картина! Единственно её омрачило то, что страдающий изжогой циркач ожёг руку о жаркий самовар с кипяченой водой, но, к счастью, ожёг был несильный.