...Лето обещало прогулки в Марьиной роще, окутанной для детей дымкой старинного предания,

...Лето обещало прогулки в Марьиной роще, окутанной для детей дымкой старинного предания, которое вдохновило Жуковского на романтическую легенду о русской девушке Марье, погибшей на высоком берегу Яузы, где прозрачная река одним изгибом своим прикасается к роще... В семье вообще почитались предания, старинные обычаи; часто поминалось об Отечественной войне, Бородине. Дети рано учились ценить красоту и величие живой старины. «Каждый раз посещение Кремля и соборов московских было для меня чем-то торжественным», — вспоминал Достоевский. Летом же всей семьей выезжали и в Сергиев Посад, в знаменитую Лавру. Здесь впервые поразит Достоевского «Троица» Рублева и вспомнятся неясные слова учителя, вычитываемые из «Начатков» митрополита Филарета: «Един Бог, во святой Троице поклоняемый, есть вечен, то есть не имеет ни начала, ни конца своего бытия, но всегда был, есть и будет...» Отвлеченные философствования не давали еще пищи воображению десятилетнего мальчика, но рассказы о Страдальце, пошедшем на крест во имя искупления зла, потрясали детское сердце, уже успевшее познать и цену страдания, и муки неискуп- ленного зла.