продолжите рассказ сохраняя авторский стильОт пакгауза двигалась безногая девушка. Она

Так они избегали перрон, людей, и таковой бы она и осталась, независимой, гордой, но перрон кончился, и необходимо было девушке с дамой перебегать пути. Она перебросила легкое тело через один рельс, через другой, и неожиданно корзинкою задела за 3-ий. Плетенка легко отделилась от девушки, выпало из нее краткое тело и сделалось видно подогнутую, узелком связанную юбку, а в корзине-гнездышке куделя, ватка, незапятнанная тряпица.

Женщина качнула свое тело в воздухе, пытаясь угодить им в гнездо, но уже утомилась она либо смутилась, и угодила мимо плетенки, на мазутный камешник междупутья, и свалилась на бок. Берет зеленый, только что, видать, снятый с тарелки, тоже свалился, и кудри рассыпались, завалили щеку и глаза девушки.

И кто-то уже загоготал в массе по-жеребячьи, и кто-то теснее облаял загоготавшего.

Женщина подняла даму, усадила в плетенку, отряхнула берет, надела на голову девушки, да еще и поправила его, чтоб посиживал на кудряшках ладом. И они последовали далее.

Но перед тем как перебросить свое тело через рельс, женщина обернулась, взглянула на нас и

И с тех пор я ношу тот взор в себе. Он пробил меня до самого сердца. Он был презрителен, надменен, этот взгляд, и будь у девицы глаза взрослые, так бы оно и осталось презрение и надменность. Но голубые детские глаза читаются. За вызовом и надменностью глубоко-глубоко билась рассеянная слабость: Что я вам сделала отвратительного?..

И знаю ведь, ничего банальнее нет, чем сравнение этой девицы с земляникой, не к месту и не ко медли расцветшей на речном скалистом обрыве. Но ничего не поделаешь так они и живут в памяти рядом: цветок, что никогда не станет ягодой, и женщина, которой не видеть счастья.