Найдите трудно сочинительную связь, трудно подчинительную связь и деепричастные обороты.

Найдите трудно сочинительную связь, трудно подчинительную связь и деепричастные обороты.

Встречи с прошлым
Школа, в которой ты обучался. Дом, в котором жил. Двор асфальтовый пятачок среди больших стенок. Тут игрались в коцы, в сыщиков и разбойников, изменялись марками, разбивали носы. Хорошо было. И, главное, просто. Носы скоро заживали
Но есть и другие встречи. Куда наименее идиллические. Встречи с годами войны; с дорогами, по которым ты отступал, с окопами, в которых сидел, с землей, где лежат твои друзья. Но и в этих встречах грозных и быстрее печальных, чем веселых, посещают такие, что вызывают усмешку.
Я длинно бродил по Мамаеву кургану. Прошло восемь лет с тех пор, как мы расстались со Сталинградом. Окопы заросли травой. В воронках квакали лягушки. На местах, где были минные поля, умиротворенно бродили, пощипывая травку, козы. В траншеях валялись черные от ржавчины гильзы, патроны
Обойдя весь курган, я опускался вниз по оврагу к Волге. И вдруг тормознул, не веря своим очам. Передо мной лежала бочка. Обыкновенная стальная, изрешеченная пулями бочка из-под бензина.
В октябре ноябре 40 второго года передовая проходила по этому самому оврагу. С одной стороны были немцы, с иной мы. Как-то мне поручили поставить минное поле на обратном скате оврага. Поле было поставлено, а так как вокруг не было никаких ориентиров ни столбов, ни разрушенных зданий, ничего, я на отчетной карточке привязал его к этой самой бочке, другими словами, написал: Левый край поля находится на расстоянии стольких-то метров по азимуту такому-то от стальной бочки на деньке оврага. Дивизионный инженер длинно потом отчитывал меня: Кто же так привязывает минные поля? Сейчас бочка есть, а завтра нет Бесчинство! Мне нечего было ответить.
И вот давно теснее прошла война, и нет в помине ни Гитлера, ни минного поля, и умиротворенно пасутся по былой передовой козы, а бочка все лежит и лежит.