Помогите пожалуйстаНас увозили из Ленинграда через Ладожское озеро, когда машины теснее

Помогите пожалуйста

Нас увозили из Ленинграда через Ладожское озеро, когда машины теснее не ехали по льду, а плыли по воде. (2)Приближалась весна, и лёд на озере быстро таял.

(3)Машины плывут по воде дороги не видно, а что-то вроде реки, по которой не то движутся, не то плывут машины. (4)Я сижу, прижавшись к маме, на каких-то мягеньких узлах. (5)Мы едем в машине с открытым кузовом у заднего борта. (6)Холодно, сыровато, ветрено. (7)Нет сил даже вопить, наверняка, всем ужасно. (8)Лёд теснее тонкий и в всякую минутку может провалиться под тяжёлой машиной. (9)А в небе в всякую минутку могут показаться германские самолёты и начать бомбардировать дорогу и лёд. (10)Ужас сковывает и без того немощное тело. (11)Помню, что от этого стршного ужаса хотелось вскочить и убежать всё одинаково куда, только бы не посиживать в этой безвыходной обречённости.

(12)Люди в машине водят себя по-различному, и это бросается в глаза. (13)За свою короткую детскую жизнь я лицезрела и перечувствовала тогда теснее так много, что закончила быть ребёнком и стала малолетнею старушенцией (14)Время от времени идеи проваливаются будто в пропасть. (15)Я то ли засыпаю, то ли теряю сознание. (16)Позже сознание ворачивается, и опять мысли идут по кругу: Хлеба! Хлеба! Хлеба! (17)Так невыносимо охото есть.

(18)Сколько мы так страшно ехали, не знаю казалось, нескончаемо. (19)Когда меня сняли с машины и попробовали поставить на ноги, это не вышло. (20)Ноги, видимо, затекли, коленки подкашивались, и я валилась на снег. (21)На руках меня отнесли в какое-то помещение. (22)Там было тепло. (23)Но хотелось только одного есть, есть и есть, поэтому что сытость не наступала. (24)И сытость не наступит ещё очень и очень длинно. (25)Всё же чувство позабытого тепла навалилось на меня, и я почивала, спала, спала (26)Окончательно, сейчас, когда мне теснее 16 лет и я пишу эти строки, я могу всё это понять и отыскать нужные слова, чтоб выразить то своё состояние. (27)А тогда (28)Моя ребяческая Память хранит на своих полках очень почти все, что невероятно пренебрегать, невозможно не помнить. (29)Но не всё это будет нужно жизнью, и потускнеют мемуары и восприятия прошедшего.

(30)Но всё будет лежать до востребования и когда-нибудь понадобится. (31)Основное, какие ценности востребуются в моей взрослой жизни. (32)И пока помню, пока болею блокадой и военной памятью, сделаю эти очерки о ужасном периоде моей махонькой жизни и жизни великой Страны, очерки о гибельной голодной жизни в моём Ленинграде, о ужасной дороге по Ладожскому озеру, о том, что было после того, как нас посадили в поезд и мы с мамой поехали поначалу в Горьковатый, а потом навстречу Сталинградской битве (33)Наброски о том, как искалечили людей добронравно и на психическом уровне голод и война

(34)Для чего я всё это пишу через пять лет после Победы? (35)Пишу для себя, для Памяти, пока ещё помню мелочи и детали событий. (36)Пишу, чтоб выплеснуть на бумагу мою непроходящую боль от того, что нас, несмышлёнышей, бросили под откосом, покалеченых и больных, взрослые люди, когда нас отправляли обратно в Ленинград после ужаса Демянска и Лычкова, что в одиноче- стве пришлось осиливать мучительный голод зимы 19411942 гг., поэтому что мама была на казарменном положении, что в моей малюсенькой жизни был Сталинград и лазарет с громадными человечьими мученьями. (37)У меня много обстоятельств, и может быть, когда я поделюсь своей болью с бумагой, мне станет легче. (38)А ещё и поэтому, что, когда у нас собираются сослуживцы отца и вспоминают войну, мне так хочется выкрикнуть: (39)А знаете ли вы, что выпало на долю ваших семей, ваших детей в Ленинграде? (40)В Сталинграде? (41)В иных местах, где шла война, где были бои? (42)Но с нашей Памятью не числятся. (43)Вот и пусть эта моя горькая Память тихонечко лежит посреди моих книжек и тетрадей. (44)Пусть лежит, и, может быть, кто-нибудь когда-нибудь найдёт в выброшенном хламе эту тетрадь и выяснит, как мы жили и выжили в войну, и пусть это будет неравнодушный человек. (45)Мои неудачи и мученья это мои, до которых никому нет дела. (46)У кого-то, может, было куда ужаснее. (47)Да и наверное ужаснее, по другому люди бы не помирали. (48)Но и мне с лихвой хватило этого и хватит на всю оставшуюся жизнь. (49)Забудутся какие-то мелочи, но тот ужас голода, бомбёжек, обстрелов, страдания покалеченых в лазарете, погибель Даниловны и её помощь и тёти Ксении не забудутся никогда.

(По Л. Пожедаевой)

В каком варианте ответа содержится информация, не подходящая содержанию текста?

Героиню текста увозили из Ленинграда в конце зимы.
Героиня на протяжении длинного медли испытывала голод.
Взрослые всегда числятся с памятью деток.
Ужас голода, бомбёжек, обстрелов не забудется никогда.