Пожалуйста, найдите синонимы, очень прошуСтадо телят и бычков втянулось на ветхую,

Пожалуйста, найдите синонимы, очень прошу



Стадо телят и бычков втянулось на ветхую, заваленную деревьями просеку. Бычки и телята, да и мы тоже, шли медлительно и утомилось, с трудом перебирались через сучковатый валежник.

В одном месте на просеку выдался маленький бугорочек, сплошь затянутый бледнолистым доцветающим черничником. Зелёные пупырышки будущих черничных ягод выпустили чуток заметные сероватые былиночки-лепестки, и они как-то незаметно осыпались. Позже ягодка начнётся увеличиваться, краснеть, потом синеть и, в конце концов, сделается чёрной с седым налётом.

Смачна ягода черника, когда созреет, но цветёт она застенчиво, пожалуй, застенчивее всех иных ягодников.

У черничного бугорка поднялся шум. Побежали телята, задрав хвосты, закричали ребятишки, которые гнали скот совместно с нами.

Я поторопился к бугорку и увидел, как по нему с распущенными крыльями бегает кругами глухарка (охотники почаще именуют её капалухой) .

Гнездо! Гнездо! орали ребята. Я стал озираться по сторонам, ощупывать глазами черничный бугор, но никакого гнезда нигде не лицезрел.

Да вот же, вот! проявили ребятишки на зелёную корягу, возле которой я стоял.

Я глянул, и сердечко моё забилось от испуга чуток было не наступил на гнездо. Нет, оно не на бугорке было свито, а среди просеки, под упруго выдавшимся из земли корнем. Обросшая мхом со всех сторон и сверху тоже, затянутая седыми космами, эта незаметная хатка была приоткрыта в сторону черничного бугорка. В хатке утеплённое мхом гнездо. В гнезде четыре рябоватых светло-бурых яичка. Яичка чуток гораздо меньше куриных. Я потрогал одно яичко пальцем оно было тёплое, практически горячее.

Возьмём! выдохнул мальчик, стоявший рядом со мною.

Для чего?

Да так!

А что будет с капалухой? Вы посмотрите на неё! Капалуха металась в стороне. Крылья у неё всё ещё разброшены, и она мела ими землю. На гнезде она посиживала с распущенными крыльями, закрывала своих будущих детей, сохраняла для их тепло. Потому и закостенели от неподвижности крылья птицы. Она пробовала и не могла взлететь. Наконец взлетела на ветку ели, села над нашими головами. И здесь мы узрели, что животик у неё голый вплоть до шеи и на голой, пупыристой груди нередко-часто трепещется кожа. Это от испуга, гнева и бесстрашия билось птичье сердечко.

А пух-то она выщипала сама и яичка греет голым животиком, чтоб каждую каплю своего тепла отдать зарождающимся птицам, сказал подошедший учитель.

Это как наша мать. Она всё нам отдаёт. Всё-всё, каждую капельку.. . печально, по-взрослому произнес кто-то из ребят и, обязано быть застеснявшись этих ласковых слов, произнесённых в первый раз в жизни, сердито кликнул: А ну пошли стадо настигать!

И все весело побежали от капалухиного гнезда. Капалуха посиживала на сучке, вытянув вослед нам шейку. Но глаза её уже не наблюдали за нами. Они целились на гнездо, и, как только мы немножко отошли, она плавненько слетела с дерева, заползла в гнездо, распустила крылья и замерла.

Глаза её начали затягиваться дрёмной плёнкой. Но вся она была начеку, вся напружинена. Сердечко капалухи билось сильными толчками, заполняя теплом и жизнью четыре больших яичка, из которых через неделю-две, а может, и через несколько дней появятся головастые глухарята.

И когда они возрастут, когда звонким зоревым апрельским днем уронят свою первую песню в большую и добросердечную тайгу, может быть, в песне этой будут слова, непонятные нам птичьи слова о матери, которая дает детям всё, другой раз даже жизнь свою.