Какую делему поднимает создатель данного текста, какова его позиция? (для сочинения

Какую делему поднимает создатель данного текста, какова его позиция? (для сочинения в формате ЕГЭ)
Как-то холодным деньком Глебов посиживал в комнате Левки Шулепы, играли в шахматы, и вдруг зашел Левкин отец. поглядел недолго на шахматную партию и спросил:

Глебов Вадим это, кажется, ты?

Глебов кивнул.

Пойдем на минуту со мной.

Глебов заколебался. Ему не хотелось кидать партию в выигрышном положении с 2-мя излишними жеребцами.

Все! Ничья! кликнул Левка и смешал фигуры.

Удрученный, размышляя о том, какой Шулепа хитрый и несправедливый человек, Глебов шел вослед за его отчимом в кабинет. Ему и в голову не могло придти то, что он там услышал.

Садись!

Глебов сел в кожаное мрачно-вишневое кресло, такое мягкое, что он сходу как будто провалился в яму и немного испугался, но живо пришел в себя и отыскал комфортное, покойное положение. Левкин отчим произнес:

Мне Лев передал записку твоей мамы условно Он надел очки и прочел: Бурмистрова Владимира Григорьевича. Это ваш родственник? Так, постараюсь навести справки о нем, если будет возможно. А если нет, тогда уж не взыщите. Но и к тебе есть просьба, Вадим!

Старший Шулепников посиживал за огромным столом таковой малюсенький, печальный, утомилось опустив плечи, и что-то живописал на листе бумаги.

Скажи мне, Вадим, кто был затейщиком бандитского нападения на моего отпрыска Льва в школьном дворе?

Глебов обомлел. Он никак не ждал такового вопроса. Ему казалось, что та история издавна позабыта, ведь прошло несколько месяцев! Он тоже был инициатором, хотя в последнюю минутку решил не принимать роли. Но кто-нибудь мог поведать. Все это Глебов сходу сообразил и немного струсил. Видя, что Глебов смутился и безмолвствует, Шулепников произнес взыскательно:

Это не просто так, не пустяки напасть на моего отпрыска. Дело тут групповое, но обязаны быть затейщики, устроители. Кто они?

Глебов пробормотал, что не знает. Ему было не по для себя. До такой степени не по себе, что что-то заныло и заболело в низу живота. Отчим Шулепы не походил на злого человека, не голосил, не ругался, но в его тихом голосе и взгляде светлых навыкате глаз было что-то такое, что становилось некомфортно сидеть против него в мягеньком кресле. Глебову подумалось, что другого выхода нет и надо сказать. От этого, может быть, зависела судьба дяди Володи. Он сначала схитрил, стал разговаривать про Миньку и Тараньку, но Левкин отчим резко оборвал, сказав, что то дело окончено и никого не интересует. А вот кто был инициатором на школьном дворе? Те личика до сих пор не обнаружены и не понесли наказания. Глебов маялся, колебался, язык не двигался, отваги не хватало, и так они посиживали некоторое время молчком, как вдруг случилось неожиданное: в животике Глебова звучно, явственно забурчало. Это было так внезапно и стыдно, что Глебов сжался, втянул голову в плечи и застыл. Бурчание не стихало. Но Левкин отчим не направлял на него внимания. Он произнес:

Видишь ли, у Льва есть большой недочет он упрям. Уперся и не желает давать показаний из ложного чувства приятельства. А ты знаешь, наверно, что он не родной мой сын, он сын Алины Федоровны, и это усложняет дело, поэтому что я не могу, скажем, применить меры воздействия. Что же делать? Ты обязан посодействовать, Вадим. Для тебя двенадцать лет, ты взрослый человек и разумеешь, как все это серьезно. Это очень, очень серьезно! И он поднял внушительно палец.

Бурчание в животике закончилось, но Глебов боялся, что оно возобновится каждую секунду. От этого ужаса он и выпалил: назвал Медведя, который вправду был главный подбивала и которого Глебов не обожал, поэтому что тот, пользуясь собственной силой, время от времени давал ему без всякого предлога подзатыльники, и назвал Манюню, знаменитого жадину. В общем-то он поступил правосудно, наказаны будут нехорошие люди. Но осталось досадное чувство как словно он, что ли, кого-то кинул, желая он произнес чистую правду про нехороших людей, и это чувство не покидало Глебова длинно, наверно, несколько дней.