Написать сжатое изложение по тексту.Тогда все поэты служили звания писателя

Написать сжатое изложение по тексту.
Тогда все стихотворцы служили звания писателя не было. Публичное значение литературы теснее сознавалось, но на занятие литературой глядели как на приватное дело, а не публичное. Что дотрагивается Державина, то в его понятиях поэзия и служба были связаны необыкновенным образом.
Он, конечно, не размышлял, что чин либо орден могут прибавить достоинства его стихам: равным образом не глядел он и на стихи, как на метод для добывания орденов и чинов; это вульгарное представление пора пренебрегать. Дело обстояло по другому, еще серьезнее и достойнее. К началу 80-х годов, когда Державин достигнул достаточно приметного положения в службе и стал выдвигаться в литературе, поэзия и служба сделались для него как бы 2-мя поприщами единичного гражданского подвига.
На усмирение пугачевщины Державин отправился по карьерным соображениям; он и усмирял ее со всеусердием по тем же соображениям, и по долгу присяги, и поэтому, что Емельян Пугачев был в его очах ожесточенным и запятанным лгуном. Но вот что очень примечательно: не в личности Пугачева, конечно, но в пугачевщине, как движении народном, он очень быстро почуял если не правду, то все же логику. Сообразил, что возмущение имеет свои предпосылки и извинения. След этих размышлений в его письме к казанскому губернатору Бранту от 4 июня 1774 г.: Доложить вашему высокопревосходительству смею: надлежит искоренить взятки. Разговаривать о истреблении заразы сей потому я за подабающее для себя поставляю, что разлияние оной более всего, по моим думам, пособствует злу, терзающему наше отечество. Но это только след, только то, что Державин по собственному положению мог сказать к слову и в официальной бумаге. Идеи его шли дальше. Это видно из того дела, которое в пору пугачевщины стало у него складываться к самодержавной власти. Державину с малых лет была внушена мысль о святости самодержавия, о его происхождении выше. В очах юного Державина помазанник прав и велик уже в силу своего помазания. После пугачевщины у него от этих воззрений ничего не осталось. Насколько повлияла здесь пугачевщина, решить невероятно, у нас нет прямых данных. Но в самом факте сомнения быть не может. Помазание и титул не стали для него означать что бы то ни было