наптшите в крации миф о дедале и Икаре

В те далёкие времена, когда у людей ещё не было ни инструментов, ни машин, жил в Афинах большой живописец Дедал. Он 1-ый обучил греков строить великолепные строения. До него живописцы не умели изображать людей в движении и делали скульптуры, схожие на запелёнатых кукол с закрытыми очами. Дедал же стал высекать из мрамора прекрасные скульптуры, изображающие людей в движении.

Для своей работы Дедал сам придумал и сделал инструменты и научил людей воспользоваться ими. Он обучил строителей зданий, как инспектировать - камнем на нити, - правильно ли кладут они стенки.

У Дедала был племянник. Он подсоблял живописцу в мастерской и обучался у него искусствам. Рассматривая единожды плавники рыбы, он додумался сделать пилу; выдумал циркуль, чтоб чертить верный круг; вырезал из дерева круг, принудил его вращаться и стал лепить на нём глиняную посуду - горшки, кувшины и круглые чаши.

Единожды Дедал с юношей взошли на верхушку Акрополя, чтоб с вышины поглядеть на красу городка. Задумавшись, парень ступил на самый край обрыва, не удержался, свалился с горы и разбился.

Афиняне обвинили Дедала в погибели мальчугана. Дедалу пришлось бегать из Афин. На корабле он добрался до острова Крита и явился к критскому королю Миносу.

Минос был рад, что судьба привела к нему известного афинского строителя и живописца. Король дал пристанище Дедалу и принудил его работать на себя. Дедал выстроил ему Лабиринт, где было столько комнат и так запутаны ходы, что всякий, кто заходил туда, уже не мог сам найти выход.

До сих пор на полуострове Крите демонстрируют остатки этого прекрасного сооружения.

Долго жил Дедал у короля Миноса пленником на чужом полуострове посреди моря. Нередко посиживал он на морском берегу, смотря в сторону родного края, вспоминал свой прекрасный город и тосковал. Уже много лет прошло, и, наверняка, теснее никто не помнил, в чём его осуждали. Но Дедал знал, что Минос никогда не отпустит его и ни один корабль, отплывающий от Крита, не посмеет взять его с собой, опасаясь преследования. И всё-таки Дедал непрерывно размышлял о возвращении.

Единожды, сидя у моря, он поднял глаза в обширное небо и поразмыслил: Нет для меня пути по морю, но вот небо открыто для меня. Кто может мне помешать на воздушной дороге? Птицы рассекают крыльями воздух и летят куда желают. Разве человек ужаснее птицы?

И ему захотелось сделать для себя крылья, чтоб улететь из плена. Он стал собирать перья великих птиц, умело связывал их льняными сильными нитками и скреплял воском. Быстро он сделал четыре крыла - два для себя и два для своего отпрыска Икара, который жил совместно с ним на Крите. Перевязью крест-накрест прикреплялись крылья к груди и к рукам.

И вот наступил денек, когда Дедал попробовал свои крылья, надел и, плавненько махая руками, поднялся над землёй. Крылья держали его в воздухе, и он обращал собственный полёт в ту сторону, куда желал.

Спустившись вниз, он надел крылья отпрыску и учил его летать.

- Безмятежно и ровно взмахивай руками, не опускайся слишком низковато к волнам, чтоб не смочить крылья, и не поднимайся высоко, чтоб лучи солнца не опалили тебя. Лети за мной следом. - Так сказал он Икару.

И вот рано днем они улетели с острова Крита.

Только рыбаки в море да пастухи на лугу лицезрели, как они улетали, но и те пошевелили мозгами, что это крылатые боги пролетают над землёй. И вот теснее далековато остался сзади скалистый полуостров, и обширно раскинулось под ними море.

День разгорался, солнце взошло высоко, и лучи его жгли всё посильнее.

Осмотрительно летел Дедал, держась поближе к поверхности моря и трусливо оглядывался на сына.

А Икару по душе был свободный полёт. Всё прытче рассекал он крыльями воздух, и ему захотелось подняться высоко-высоко, выше ласточек, выше самого жаворонка, который напевает, глядя прямо в личико солнцу. И в ту минуту, когда отец не глядел на него, Икар поднялся высоко вверх, к самому солнцу.

Под горячими лучами растаял воск, скреплявший крылья, перья распались и разлетелись вокруг. Напрасно взмахивал Икар руками, - теснее ничто больше не задерживало его в вышине. Он стремительно падал, свалился и пропал в глубине моря.

Оглянулся Дедал - и не увидел в синеве неба парящего отпрыска. Он взглянул на море - только белоснежные перья плыли на волнах.

В унынии погрузился Дедал на 1-ый встретившийся ему остров, сломал свои крылья и проклял своё искусство, погубившее его отпрыска.

Но люди запомнили этот 1-ый полёт, и с тех пор в их душах жила мечта о покорении воздуха, о просторных небесных дорогах