Напишите письмо Иосифу Александровичу Бродскому.

Почему обстановка Вашего американского кабинета основалась в музее Анны Ахматовой? Хранители этого кабинета, которые робко относятся к Вашему наследию, разговаривают, что Вы были дружны с Анной Андреевной. Хоть и недолго. Конкретно Ахматова много поспособствовала тому, чтоб литературная общественность тут и за рубежом, отреагировала на преследования юного стихотворца - Иосифа Бродского. Какую биографию делают нашему рыжеватому!, - эту фразу Ахматовой цитируют по сей денек. Как и запись суда, где Вас признали виноватым в тунеядстве. Да и как не цитировать, скажем, очевидца Логунова, заместителя директора Эрмитажа по хозяйственной части: С Бродским я собственно не знаком. Впервые я его повстречал тут, в суде. Так жить, как живет Бродский, больше нельзя. Или трубоукладчика УНР-20 Денисова, узкого критика Вашей поэзии: Я Бродского лично не знаю. Я знаком с ним по выступлениям нашей печати. Я выступаю как гражданин и представитель общественности. Я после выступления газеты возмущен работой Бродского. Я захотел познакомиться с его книжками. Пошел в библиотеку - нет его книг. Спрашивал знакомых, знают ли они такового? Нет, не знают. Десятки свидетелей, чьи слова вызвали бы смех до слез, если бы все это не грозило грозным вердиктом, который Для вас не преминули назначить.

Анна Ахматова, Фрида Вигдорова, Лилия Чуковская и многие другие деятели культуры добились того, что ссылка продолжалась не пять, а около полутора лет. Вы практически не разговаривали об этом медли, не желали надевать венец мученика - и это, наверняка, еще больше сердило советскую власть, наблюдающую за Вами чрез остроглазое око КГБ. А потом Вас просто выдворили из страны, в которую Вы больше не возвратились.

Может, потому музей так занимает разумы многих людей, а Ваш южноамериканский кабинет практически всегда полон гостей? Может, мы, все мы, пытаемся загладить какую-то общую вину, и все же вернуть на родину... Не Вас, конечно. Но память о Вас. Желая, знаете, Иосиф Александрович, не мыслю, что Вас тут когда-нибудь забывали. А заключительное время, уж простите мою фамильярность, поговаривают, что Вы даже становитесь мейнстримом! Вот так.