ПОМОГИТЕЕЕЕЕ СРОЧНОООООО ОДИН ВОПРОСА !!!!!!!!!!!!!!!!!!!ДАЮ 23 БАЛЛОВ!!!!!!!!!!!!В чём

Тем, что после разорения Северо-Восточной Руси монголами Новгороду и Пскову неоткуда было ожидать подмоги, шведские и германские рыцари активизировали свою экспансию в Северо-Западной Руси, рассчитывая на легкую победу. Шведы первыми сделали попытку завладеть российские земли. В 1238 году шведский король Эрих Картавый получил от римского папы разрешение ("благословение") на крестовый поход против новгородцев. Всем, кто соглашался принять роль в походе было обещано отпущение грехов. 
    В 1239 году шведы и немцы водили переговоры, обозначая план похода: шведы, завладевшие к тому медли Финляндию, обязаны были наступать на Новгород с севера, от реки Нева, а немцы - через Изборск и Псков. Швеция выделили для похода войско под главенством ярла (князя) Ульфа Фаси и зятя короля - ярла Биргера, грядущего основоположника Стокгольма. 
    Новгородцы знали о планах шведов, как и о том, что шведы собирались прозвать их, будто язычников, в католическую веру. Поэтому шведы, шедшие насаждать чуждую веру, представлялись им ужаснее монголов. 
    Летом 1240 года шведское войско под командованием Биргера "в силе велице, пыхая духом ратном", появилось на реке Нева на кораблях, которые стали в устье реки Ижора. Войско состояло из шведов, норвежцев, представителей финских племен, намеревавшихся идти прямо к Ладоге, чтоб оттуда спуститься к Новгороду. В войске завоевателей находились и католические епископы. Они шли с крестом в одной руке и мечом в иной. Высадившись на берег, шведы и их союзники раскинули свои палатки и шатры при впадении Ижоры в Неву. Биргер, уверенный в собственной победе , послал к князю Александру с заявлением: "Если можешь мне противиться, то я теснее тут, воюю твою землю". 
    Новгородские границы в то время охранялись "сторожами". Они находились и на морском побережье, где службу несли местные племена. Так, в районе Невы, по обоим берегам Финского залива, находилась "морская сторожа" ижорян, несшая охрану путей к Новгороду с моря. Ижоряне уже приняли православие и являлись союзником Новгорода. Единожды на рассвете июльского денька 1240 года старейшина Ижоской земли Пелгусий, находясь в дозоре, обнаружил шведскую флотилию и поспешно послал доложить обо всем Александру. 
    Получив извещенье о появлении неприятеля, новгородский князь Александр Ярославович решил неожиданно нападать его. Медли на сбор войска не было, да и созыв веча (народного собрания) мог затянуть дело и привести к срыву внезапности приготовляющеюся операции. Потому Александр не стал дожидаться, пока придут дружины, посланные его папой Ярославом, либо соберутся ратники с новгородских земель. Он решил выступить против шведов со своей дружиной, усилив ее лишь новгородскими добровольцами. По древнему обычаю, собрались у храма святой Софии, помолились, приняли благословение от своего владыки Спиридона и выступили в поход. Шли вдоль реки Волхов до Ладоги, где к Александру присоединился отряд ладожан, союзников Великого Новгорода. Из Ладоги войско Александра повернуло к устью реки Ижоры.   Шведский лагерь, разбитый в устье Ижоры, не охранялся, так как шведы не подозревали о приближении русских войск. Неприятельские суда качались, привязанные к берегу; по всему побережью белели шатры, и меж ними - златоверхий шатер Биргера. 15 июля в 11 часов утра новгородцы неожиданно атаковали шведов. Их нападение было столь неожиданным, что шведы не успели "опоясать клинки на чресла свои". 
    Войско Биргера было захвачено врасполох. Лишенное способности построиться для боя, оно не могло оказать организованного противодействия. Отважным напором российская дружина прошла через неприятельский лагерь и погнала шведов к берегу. Пешие ополченцы, продвигаясь вдоль берега Невы, не только рубили мостки, объединявшие шведские корабли с сушей, но даже захватили и убили три неприятельских судна. 
    Новгородцы сражались "в ярости мужества собственного". Александр собственно "изби огромное количество бессчетное шведов и самому королю возложи печать на лице острым своим клинком". Княжеский подручник, Гаврило Олексич, погнался за Биргером до самого корабля, верхом ворвался на шведскую ладью, был сброшен в воду, остался живой и снова вступил в бой, уложив на месте епископа и иного авторитетного шведа, по имени Спиридон. Другой новгородец, Сбыслав Якунович, с одним только топором в руке неустрашимо врезался в самую гущу врагов, косил их вправо и влево, очищая путь, точно в лесной почаще. За ним размахивал своим длинноватым клинком княжий ловчий Яков Полочанин. За этими молодцами насупали остальные дружинники. Княжий подросток Савва, пробившись к центру лагеря соперника, подрубил высочайший столб шатра самого Биргера: шатер упал. Отряд новгородских добровольцев потопил три шведских корабля. Остатки разбитого войска Биргера бегали на уцелевших кораблях. Утраты новгородцев были незначительными, составив 20 человек, тогда как шведы нагрузили три судна телами только авторитетных людей.