ШинельПолная черта Башмачкина. Пожалуйста

Башмачкин Акакий Акакиевич основной герой повести. Малюсенький человечек 
    с лысинкой на лбу, 50-ти лет. Всю жизнь он служит переписчиком бумаг в одном департаменте. Там его презирают, коллеги издеваются над этим незаметным, забитым человеком. Б. получает мизерную заработную плату, поэтому всю жизнь ходит в заношенной до дыр шинели. Наступает момент, когда ее теснее не вероятно починить, - необходимо шить новую. Расчислив собственный капитал, Б. решается на это. Он начинает сберегать, отвергая себе во всем. Б. поддерживает вечная мысль будущей шинели, он даже дозволяет дерзостные и отважные идеи, не положить на куницу на воротник? Наконец, герой собирает подходящую сумму средств для пошива шинели, и она сшита. С этого момента Б. как словно перерождается. Идя на вечер к собственному сослуживцу, чтоб вспрыснуть обновку, герой иными глазами глядит на все окружающее. Все ему кажется великолепным и изумительным. В гостях он задерживается до 12 часов ночи (впервые в жизни!). На обратном пути героя обворовывают крадут шинель, которую он успел почувствовать подругой жизни. С этого момента начинается 2-ой круг ада для Б. Он прогуливается по всем инстанциям, пытаясь достигнуть, чтоб его шинель отыскали. Не обнаружив поддержки у пристава, Б. обращается к одному вескому личику. Чин и понимание собственного положения совершенно сбили этого бюрократа с толку. Человеческое начало подавлено в нем бюрократическим гонором. Просьба злосчастного Б. вызывает у чиновника приступ неудержимого гнева. По дороге домой потрясенный Б. заболевает грудной жабой. Не прибывая в себя и кляня Его Превосходительство, герой помирает. О его погибели узнают только на 4-ый денек и, не печалясь, здесь же сменяют новым исполнителем. Но жизнь маленького человека на этом не окончилась. Б. преобразуется в мистического мстителя. По ночам он срывает шинели с чиновников всех рангов и, в конце концов, добирается до собственного обидчика. Только после этого дух Б. успокаивается. Таков результат социально, а вследствие этого, и личностно жалкой личности, превращенной в функцию.