Написать ЭССЕ на тему "Природа у Гоголя - это фон, на

.

И вдруг все оживилось: и леса, и пруды, и степи. Сыплется величавый гром украинского соловья; и чудится, что и месяц заслушался его посреди неба. Как зачарованное, спит на возвышении село. Еще более, еще лучше блистают при месяце толпы хат; еще ослепительнее вырезываются из сумрака низкие стенки их. Песни замолчали. Все тихо. Богобоязненные люди уже почивают. Где-где только сияют узкие окна. Перед порогами других только хат запоздалая семья совершает собственный поздний ужин.

В описании постоянных красот природы Гоголь является отпрыском юга, с любовью наслаждающимся ими.

В первой доли Вечеров талант Гоголя, как живописателя природы, проявлялся с особенным блеском в Майской ночи, во 2-ой в Ночи перед Рождеством.

В Майской ночи неизъяснимое обаяние чувствуется в 2-ух-3-х предложениях, рисующих негу вешнего вечера. Было то время, когда, утомленные дневными трудами и заботами, парубки и девицы шумно собирались в кружок, в блеске незапятнанного вечера, выливать свое веселье в звуки, всегда неразлучные с унынием. И задумавшийся вечер мечтательно обымал синее небо, превращая все в неопределенность и даль. Тут описание природы находится в великолепной гармонии с внутренним миром человека.

Необыкновенного совершенства добивается Гоголь в Ночи перед Рождеством, где перед очами ночь, дышится здоровым морозным воздухом и чувствуется во всех жилах веселье и бодрость.

Дивно сияет месяц! Трудно рассказать, как хорошо потолкаться в такую ночь меж кучею хохочущих и напевающих женщин и меж парубками, готовыми на все шуточки и выдумки, какие может только внушить забавно хохочущая ночь. Под плотным кожухом тепло; от холода еще живее пламенеют щеки, на шалости сам коварный подталкивает сзади. Все это вправду как словно живет и движется перед нами.

При изображении картин природы в Вечерах особенно ясно проявляется лирическое настроение Гоголя. Его знаменитые описания украинской ночи (Майская ночь) либо Днепра (Ужасная месть), эти дивные картины, невольно подымаются над землею подобно неуловимому эталону.

Вот летний денек. Неизмеримый голубой океан, который сладострастно сжимает в своих объятиях влюбленную землю; а на земле неподвижно стоят подоблачные дубы, и ослепительные удары солнечных лучей поджигают на них целые великолепные массы листьев: куда достигнут они, там прыщет золото; куда не проникнут, там лежит темная как ночь тень Какие краски и какие контрасты!

А вот летняя ночь. Необъятный небесный свод, он горит и дышит; в этом необозримом своде движется океан благоуханий; под ним лежит земля, вся в серебряном свете, а на этом непомерном море серебряного света лежит громадная тень полных сумрака лесов Какие могучие штришки!

Либо вот величественный Днепр. Днем это голубая зеркальная дорога, без меры в ширину, без конца в длину, реющая по зеленому миру; никто, не считая солнца и голубого неба, не смотрит в середину этого необъятного зеркала. Ночью это неисчерпаемое темное лоно, в котором отдались разом все звезды, осыпавшиеся с Божьей ризы. В бурю это водяные бугры, ударяющиеся о прибрежные горы, над которыми, горами же по нему ходят темные тучи

А вот, наконец, гоголевская степь. Это опять зелено-золотой океан, по нем брызнули миллионы различных цветов, а над ним тысячи птичьих гласов.

Читая эти описания, не столько видишь самые картины, сколько переживаешь какое-то дивное настроение. И невольно охото воскликнуть, как восклицает Гоголь в одном из этих описаний (Майская ночь): А на душе и необъятно, и чудно, и толпы серебряных видений стройно встают в ее глубине

Но картины природы у Гоголя не только величавы: они еще и живы. Все его огромные силуэты живут самой полной жизнью. Необъятный небесный свод пламенеет и дышит, земля нежится в его объятиях, леса толпятся к зеркалу Днепра и любуются своим ясным зраком; даже необозримый простор Руси смотрит на стихотворца полными ожидания глазами!

Иногда эти живы силуэты принимают самый умопомрачительный вид. Любо глянуть с середины Днепра, разговаривал Гоголь (Ужасная месть), на высочайшие горы, на широкие луга, на зеленоватые леса!

Горы те не горы: подошвы у их нет; понизу их, как и вверху, острая верхушка, и под ними и над ними высокое небо. Те леса, что стоят на буграх, не леса: то волосы, поросшие на лохматой голове лесного деда. Под нею в воде умывается борода, и под бородою и над волосами высочайшее небо.

Те луга не луга: то зеленоватый пояс, перепоясавший по середине круглое небо; и в верхней половине ходит месяц. Сколько здесь величавой, мифологической фантазии!