Стихотворение "На Волге" Н.А.Некрасов

(Детство Валежникова)
1
. . . . . . . . . . . . . . .
Не торопись, мой верный пес!
Для чего на грудь ко мне прыгать?
Еще успеем мы стрелять.
Ты удивлен, что я прирос
На Волге: целый час стою
Неподвижно, хмурюсь и молчу.
Я вспомнил молодость мою
И весь отдаться ей желаю
Тут на свободе. Я схож
На нищего: вот бедный дом,
Здесь, может, подали бы грош.
Но вот иной богаче: в нем
Авось побольше подадут.
И нищий мимо; меж тем
В богатом доме дворник-плут
Не наделил его ничем.
Вот дом еще пышней, но там
Чуток не прогнали по шейкам!
И, как нарочно, всё село
Прошел нигде не подфартило!
Пуста, хоть выкрути суму.
Тогда вернулся он вспять
К убогой хижине и рад,
Что корку бросили ему;
Бедняк ее, как трусливый пес,
Подальше от людей унес
И гложет Рано пренебрег
Я тем, что было под рукою,
И чуть не ребяческою ногой
Ступил за отческий порог.
Меня старались удержать
Мои друзья, молила мама,
Мне лопотал возлюбленный лес:
Веруй, нет милей родных небес!
Нигде не дышится свободней
Родных лугов, родных полей:
И той же песенкою полн
Был говор этих милых волн.
Но я не веровал ничему.
Нет, сказал я жизни той:
Ничем не приобретенный покой
Неприятен сердцу моему

Быть может, недостало сил,
Либо мой труд не нужен был,
Но жизнь бесполезно я убил,
И то, о чем дерзал грезить,
Сейчас мне постыдно вспоминать!
Все силы сердца моего
Истратив в медлительной борьбе,
Не допросившись ничего
От жизни ближним и себе,
Стучусь я робко у дверей
Убогой молодости моей:
О молодость бедная моя!
Прости меня, смирился я!
Не помяни мне дерзостных грез,
С какими, бросив край родной,
Я глумился над тобой!
Не помяни мне неразумных слез,
Какими плакал я не раз,
Твоим покоем тяготясь!
Но благодушно что-нибудь,
На чем бы сердечком отдохнуть
Я мог, пошли мне! Я утомился,
В себя я веру растерял,
И только память детских дней
Не тяготит души моей

2
Я рос, как многие, в глуши,
У берегов великий реки,
Где только голосили кулики,
Шумели глухо камыши,
Рядами своры белых птиц,
Как изваяния гробниц,
Сидели главно на песке;
Виднелись горы вдалеке,
И синий нескончаемый лес
Скрывал ту сторону небес,
Куда, дневной закончив путь,
Уходит солнце отдохнуть.

Я ужаса смолоду не знал,
Считал я братьями людей,
И даже быстро перестал
Побаиваться леших и чертей.
Единожды няня разговаривает:
Не бегай ночкой волк сидит
За нашей ригой, а в саду
Гуляют черти на пруду!
И в ту же ночь пошел я в сад.
Не то чтобы я чертям был рад,
А так хотелось видеть их.
Иду. Ночная тишь
Какой-то зоркостью полна,
Как будто с умыслом притих
Весь божий мир и следил,
Что нахальный мальчишка затевал!
И как-то не шагалось мне
В всезрящей этой тиши.
Не воротиться ли домой?
А то как черти нападут
И потащат с собою в пруд,
И жить принудят под водой?
Но я не шел вспять.
Играет месяц над прудом,
И отражается на нем
Береговых деревьев ряд.
Я постоял на берегу,
Послушал черти ни гу-гу!
Я пруд три раза обошел,
Но черт не выплыл, не пришел!
Глядел я меж веток дерев
И меж широких лопухов,
Что поросли вдоль берегов,
В воде: не спрятался ли там?
Выяснить бы можно по рогам.
Нет никого! Пошел я прочь,
Нарочно сдерживая шаг.
Сошла мне даром эта ночь,
Но если б друг какой иль недруг
Засел в кустику и закричал,
Иль даже, спугнутая мной,
Взвилась сова над головой,
Наверное б мертвый я свалился!
Так, любопытствуя, давил
Я страхи неправильные в для себя
И в тщетной той борьбе
Много силы сгубил.
Зато добытая с тех пор
Повадка не искать опор
Меня водила своим методом,
Пока рожденного рабом
Самолюбивая судьба
Не направила опять в раба!

3
О Волга! после многих лет
Я опять принес для тебя привет.
Уж я не тот, но ты ясна
И величава, как была.
Кругом всё та же даль и ширь,
Всё тот же виден монастырь
На острову, посреди песков,
И даже трепет бывших дней
Я ощутил в душе моей,
Заслыша звон колоколов.
Всё то же, то же только нет
Убитых сил, прожитых лет

Уж быстро полдень. Жар такой,
Что на песке горят следы,
Рыбалки спят над водой,
Усевшись в плотные ряды;
Куют кузнечики, с лугов
Несется вопль перепелов.
Не нарушая тишины
Ленивой, медлительной волны,
Расшива движется рекой.
Приказчик, юноша юный,
Смеясь, за спутницей своей
Бегает по палубе: она
Приятна, дородна и красна.
И слышу я, кричит он ей:
Постой, проказница, ужо
Вот догоню!..
Догнал, поймал,
И поцелуй их прозвучал
Над Волгой смачно и свежо.
Нас так никто не целовал!
Да в подрумяненных губках
У наших барынь городских
И звуков даже нет таких.

В каких-то розовых мечтах
Я позабылся. Сон и зной
Уже царствовали надобно мной.
Но вдруг я стоны услыхал,
И взгляд мой на сберегал свалился.
Практически пригнувшись головой
К ногам, обвитым бечевой,
Обутым в лапти, вдоль реки
Лезли гурьбою бурлаки,
И был невыносимо дик
И ужасно ясен в тиши
Их мерный похоронный крик
И сердечко дрогнуло во мне.

О Волга!.. колыбель моя!
Любил ли кто тебя, как я?
Один, по утренним зарям,
Когда еще всё в мире дремлет
И красный сияние чуть скользит
По темно-голубым волнам,
Я убегал к родной реке.
Иду на помощь к рыбакам,
Катаюсь с ними в челноке,
Брожу с ружьем по островам.
То, как играющий зверок,
С высокой кручи на песок
Скачусь, то берегом реки
Бегу, кидая камни,
И песню звучную напеваю
Про удаль раннюю мою
Тогда я думать был готов,
Что не уйду я никогда
С песочных этих берегов.
И не ушел бы никуда
Когда б, о Волга! над тобой
Не расступался этот вой!

Издавна-издавна, в такой же час,
Его услышав в первый раз,
Я был напуган, оглушен.
Я знать желал, что означает он
И длинно берегом реки
Бегал. Утомились бурлаки,
Котел с расшивы принесли,
Сели, развели костер
И меж собою повели
Неторопливый разговор.
Когда-то в Нижний попадем?
Один произнес. Когда б попасть
Хоть на Илью-Авось придем,
Другой, с болезненным личиком,
Ему ответил. Эх, напасть!
Когда бы зажило плечо,
Тащил бы лямку, как медведь,
А кабы к утру умереть
Так лучше было бы еще
Он замолчал и навзничь лег.
Я этих слов понять не мог,
Но тот, который их произнес,
Угрюмый, тихий и больной,
С тех пор меня не покидал!
Он и сейчас передо мной:
Лохмотья ничтожной нужды,
Изнеможенные черты
И, выражающий укор,
Смирно-безнадежный взгляд

Без шапки, бледный, чуток живой,
Лишь поздно вечером домой
Я воротился. Кто здесь был
У всех ответа я просил
На то, что видел, и во сне
О том, что поведали мне,
Я бредил. Няню напугал:
Сиди, родименькой, сиди!
Гулять сейчас не ходи!
Но я на Волгу удрал.

Бог известие что сделалось со мной?
Я не вызнал реки родной:
С трудом ступает на песок
Моя нога: он так глубок;
Уж не привлекает на острова
Их ясно-свежая травка,
Прибрежных птиц знакомый крик
Зловещ, пронзителен и дик,
И говор тех же милых волн
Иною музыкою полн!

О, горько, горько я плакал,
Когда в то утро я стоял
На берегу родной реки,
И в 1-ый раз ее именовал
Рекою рабства и тоски!..

Что я в ту пору задумывал,
Созвав друзей-деток,
Какие клятвы я давал
Пускай умрет в душе моей,
Чтобы кто-нибудь не засмеял!

Но если вы легковерный бред,
Обеты юношеских лет,
Для чего же для вас забвенья нет?
И вами вызванный упрек
Так сокрушительно жесток?..

4
Печальный, мрачный бурлак!
Каким тебя я в детстве знал,
Таким и ныне увидал:
Всё ту же песню ты поешь,
Всё ту же лямку ты несешь,
В чертах усталого личика
Всё та ж покорность без конца
Высокопрочна грозная среда,
Где поколения людей
Живут и гибнут без следа
И без урока для детей!
Отец твой 40 лет стонал,
Бродя по этим берегам,
И перед смертию не знал,
Что заповедать сыновьям.
И, как ему, не довелось
Для тебя наткнуться на вопрос:
Чем ужаснее был бы твой удел,
Когда б ты менее вытерпел?
Как он, безмолвно ты умрешь,
Как он, неизвестно пропадешь.
Так заметается песком
Твой след на этих берегах,
Где ты шагаешь под ярмом,
Не прекраснее арестанта в цепях,
Утверждая нелюбимые слова,
От века те же: раз да два!
С болезненным припевом ой!
И в такт мотая головой

Год написания: 1860