анализ рассказа коляска гоголя

Повесть Гоголя Коляска впервые была написана в 1836 году в пушкинском Современнике. В основу ее сюжета положена анекдотическая история, которая в реальности произошла с одним забывчивым графом в Петербурге. Но писатель перенес деянье в маленький провинциальный городок, а также изменил саму суть происшествия. Причиной конфуза основного героя стала не забывчивость, а самохвальство.

Повесть можно условно поделить на две доли. В первой писатель показывает печальную картину провинциального быта. Маленький городок Б., в котором ужас скучно, описывается с теплой драматичностью. Тут и дородные свиньи, которых градоначальник нарекает французами, и популярный дощатый заборцвета грязищи. Низенькие маленькие домики смотрятся до невероятности кисло, даже рыночная площадь, самое оживленное в городке место, имеет несколько грустный вид. Городское сообщество состоит из окружного судьи и градоначальника, который почивает решительно весь денек.

Городок пробуждается с возникновением кавалерийского полка. Правда, оживление это несколько необыкновенное. Гоголь описывает повсеместное появление усов, солдатских фуражек и шинелей. Их серый цвет не прибавляет улицам красок и чистоты, а веселия господ офицеров сводятся к игре в карты на одни и те же дрожки, которые меняют владельцев по кругу.

Главные действия происходят во 2-ой половине повести. Если 1-ая часть вводит читателя в атмосферу, окружающую главного героя, то 2-ая открывает его нрав. Пифагор Пифагорович Чертокуцкий считается в уезде одним из основных аристократов. Отставной офицер и изрядный помещик, как саркастически замечает Гоголь, ведет широкий образ жизни. Он ездит по ярмаркам, участвует в выборах и ведет себя по-барски.

Хозяйственная деятельность Чертокуцкого характеризуется расплывчатым определением коммерческие обороты, ради которых он заложил всех собственных фермеров в ломбард. Читатель додумывается, что конкретно на эти средства и ведет свою аристократическую жизнь герой повести. Успешная женитьба отдала ему несколько тыщ капитала, которые он тут же употребил на вызолоченные дверные замки, шестерку лошадок и ручную обезьянку.

Стремление пустить пыль в глаза, заводит Чертокуцкого в ловушку на генеральском обеде. Пытаясь замять собственный промах в неумении отличить верховую лошадка от упряжной, он нагромождает одну ересь на другую. Создатель подводит читателя к идеи, что прежний кавалерист не может допустить такую оплошность. Рассказы Пифагора Пифагоровича о собственной службе в полку, кавалерийские усы и военный крой сюртука становятся таким же обманом, как и невозможные свойства коляски.

Еще одна приметная черта героя безответственность. Пригласив на обед генерала с офицерами, Чертокуцкий не спешит домой готовить встречу. Заместо этого он играет в карты и напивается. Приключается это у него как-то странно, незначительно. Спокойная реакция супруги на позднее возникновение опьяненного супруга наводит на идея, что сходственное поведение для героя повседневность. Что делает Чертокуцкий, когда неожиданно застает гостей на пороге? Снова лжет и скрывается.

Образ хорошей супруги героя изображен в том же сатирическом ключе. Похоже, эту даму не интересует ничего, не считая своей наружности. Поэтому она часами просиживает возле зеркала или в саду, рассеянно глядя на дорогу. А ласкательные взаимные прозвища супругов пульпультик и моньмуня совсем не разговаривают о сильных ощущеньях. Душенька не горит желанием помочь мужу выкарабкаться из нерасторопной ситуации, а только томно произносит: Я не знаю.

В повести названы по имени только главный герой и лошадка. Все другие персонажи упоминаются необыкновенно по званию либо общественному положению: генерал, майор, арбитр, помещик. Не описана в Коляске и наружность Чертокуцкого. Этот прием дозволяет Гоголю создать эффект обобщения и обезличенности. Перед нами не столько определенные люди, сколько типажи.

Коляску можно осматривать как некое промежуточное звено в творчестве Гоголя меж Миргородом и циклом петербургских повестей. Провинциальный колорит в ней изображен сочными мазками, отличительными для ранешних творений сатирика. Но через него теснее проглядывает строгий набросок автора Мертвых душ.