Помогите, подалуйста.Зарание спасибо))Нужно отыскать обособленные происшествия

Помогите, подалуйста.Зарание спасибо))

Необходимо отыскать обособленные обстоятельства и деепричастные обороты

Быть может, многим сейчас покажется странноватым услышать, что еще каких-нибудь сто лет вспять в России не было ни 1-го доступного народу музея, если не считать Эрмитажа (как знаменито, принадлежавшего царствующему дому Романовых), где российских картин было немножко, да еще музея при академии.

Несправедливо было бы, однако, утверждать, что в то время в Рф не было совсем любителей искусства.

Но любовь любви рознь. Вельможные меценаты обожали искусство, как жадный рыцарь свое золото; они лелеяли его, но держали под семью замками. Творения российских художников были заперты в залах княжеских замков и помещичьих усадеб, и для народа по игой Рф картина оставалась чем-то диковинным и труднодоступным.

Но те же предпосылки, какие пробудили к жизни новую русскую живопись, сделали неминуемым и происхожденье доступных музеев.

Имя Павла Михайловича Третьякова навечно остается посреди имен тех людей, кто бескорыстной любовью и преданностью собственной двигал вкупе с художниками русскую живопись вперед. Его жгучая вера в будущность народного искусства, его эффективная и неизменная поддержка укрепляли живописцев в сознании необходимости дела, которое они делают.

Третьяков не был покровителем искусств, благодетелем того толка, какими были в свое время многие родовитые вельможи в Рф. Он не красовался, не радовал собственное тщеславие, не выбирал себе фаворитов посреди живописцев и не швырял деньги по-княжески. Он был рассудителен, расчетлив и не укрывал этого.

Я для вас всегда говорю, писал он однажды Крамскому, что желаю получать как можно дешевле, и, очевидно, если вижу две числа, то всегда выберу наименьшую: ведь недаром же я купец, хотя нередко и имею антикупеческие плюсы.

Конкретно эти антикупеческие достоинства просвещенность, гуманизм, осознание общенародной роли искусства и дозволили Третьякову избирать для собственной галереи все самое наилучшее, самое честное и профессиональное, что давала тогда русская живопись.

С первой же выставки передвижников он заполучил около 10-ка картин, и среди их такие, как Грачи прилетели Саврасова, Петр Первый допрашивает царевича Алексея в Петергофе Н. Н. Ге, Сосновый бор Шишкина и Майская ночь Крамского. С тех пор он стал постоянным членом приятельства и тем самым присоединился к общим задачкам и целям.

Третьяков известен был своим изумительным чутьем. Тихий, неразговорчивый, сдержанный, он возникал

в мастерских, где еще только заканчивались будущие шедевры живописи, и, случалось, приобретал их для собственной галереи до этого, чем они успевали показаться на выставке.

Бескорыстие его было бесподобным. Приобретя у Верещагина громадную коллекцию его картин и этюдов, он здесь же предложил ее в качестве подарка Столичному художественному училищу. Свою галерею он с самого начала задумал как музей государственного искусства и еще при жизни собственной в 1892 году передал в дар городу Москве. И только спустя шесть лет (как раз в год погибели П. М. Третьякова) открылся первый муниципальный русский музей в столичном Петербурге, да и то куда уступавший Третьяковке, ставшей уже к тому медли местом паломничества многих тысяч людей, приезжавших в Москву со всех концов Рф.