Помогите отыскать тропы в этом тексте!!!Дело Шидловской, по первому супругу Ковецкой,

Помогите найти тропы в этом тексте!!!


Дело Шидловской, по первому супругу Ковецкой, оговариваемой в двоемужестве.

28 февраля 1886 г. в заседании Витебского Окружного Суда рассматривалось дело о супруге подполковника Шидловской, по первому мужу Ковецкой.

13 ноября 1883 г., в церкви погоста Телятники, Витебского уезда, дворянка Мария Цезаревна Ковецкая, урожденная Стульчинская, вступила в брак с учителем кадетского корпуса, подполковником Влад. Шидловским.

Перед венчанием Ковецкая представила метрическую выпись о погибели своего первого супруга, дворянина Мечислава Александровича Ковецкого, выданную 27 октября 1882 г. за 642 из книжек Бозговецкого приходского костела ксендзом Игнатием Симановичем.

Между тем по собранным потом справкам оказалось, что, как подполковник Шидловский и священник телятниковской церкви Рачинский, так и поручители по жене введены в заблуждение, так как выяснилось, что дворянин Ковецкий, бракосочетавшийся с девицей Марией Цезаревной Стульчинской 28 июня 1874 г., желая и разошелся вот теснее более 5 лет со своей супругой, но жив и состоит в истинное время на службе в Петербурге, и что ни Бозговецкого костела, ни ксендза Игнатия Симановича, ни фольварка Крумы, в котором словно бы погиб 9 июня 1880 г. Мечислав Александрович Ковецкий, совсем не существует.

Кроме того, из Полоцкой духовной консистории 9 августа 1883 г. за 4701 выдано было Марии Ковецкой метрическое свидетельство о рождении и крещении ее, в котором оказался переправленным год рождения 1854 на 1859, причем, как это видно из показаний очевидцев, титулярного советчика Тихомирова, крестного Петра Смирнова и др., Мария Ковецкая сделала этот заключительный подлог, чтоб не показаться жениху слишком ветхой.

Совместно с присяжным поверенным Цитовичем подсудимую оборонял Ф. Н. Плевако.

После 10-минутного совещания присяжные заседатели вынесли подсудимой извинительный вердикт.


Дело так просто, что, право, тяжело что-или прибавить к тому, что сказано моим сотоварищем по охране.

Подберу кое-какие частицы.

Полное мучений прошедшее несчастной женщины было бы материалом для речи даже в том случае, если бы она признала те факты, которые ей приписываются. Судьи, люди живы, не могли бы не отнестись к ней со различным сочувствием и снисхождением.

К счастию, одно из правонарушений, приписываемых этой даме, до очевидности вымышлено: оно было нужно иным, а не подсудимой, и все, чем мы располагаем, разговаривает за нашу мысль.

Мы знаем, что 1-ый муж подсудимой выгнал ее из дому. Предлог, о котором он впервые заявил тут, до очевидности ошибочен: 24-летний мужик, неуж-то он не мог распознать беременную даму на 9-м месяце от девицы?.. Свидетели первой супружеской жизни все в один глас разговаривают о застенчивости подсудимой. Связь Ковецкого с какой-то повивальной бабкой факт. Факт и изгнание супруги и попытка к разводу. Факт побои и оставление супруги и малыша без всяких средств к существованию.

Словом, гонения подсудимой кому-то были нужны, кому-то права ее и ее имя мешали.

И вот, когда ветхие средства не удались, то выдумали новое и решительное: прислали покинутой супруге известие о ее свободе.

Что бы ни сделала эта дама с приобретенным документом, она попадает в руки правосудию. Живи она по этому документу, ее стали бы осуждать за проживательство по подложному виду; выйди она замуж, как она сделала, двойное преступление налицо.

Что не она виновата, светло из всего следственного материала.

Документ ею получен, когда она не размышляла выходить замуж, а второго супруга совсем не знала. Что она верила документу, это видно из ее обращения к адвокату за советом о получении вдовьей доли.