1)напишите изложение Нет, не сходу, а как-то время от

1)напишите изложение
Нет, не сходу, а как-то время от медли он стал замечать в самых затаенных местах сеть, на полу в углах серые холмики пыли, приставшую твердую крошку на краю вымытой чашечки либо тарелки. Только еще этого не хватало, раздраженно размышлял он, неуж-то так всю жизнь было, только не замечал, а сейчас, сидя на пенсии, от нечего делать все вижу...

Константин Николаевич поглядел на супругу. Она посиживала, низковато склонив голову над шитьем. За последнее время у нее появилась какая-то странноватая потребность чинить рваные носки, ставить заплаты на застиранные полотенца. Нет, совершенно она стала не таковой, какою он знал ее все тридцать пять лет. Совсем не таковой. А когда-то была огонь-девушка! Да, окончательно, она была размашиста и далековато не из той категории аккуратисток, которые любят во всем порядок и чистоту. Но он заставил ее быть щепетильной. Ему не нравилось, как она звучно хохочет, находил в этом не то чтоб вульгарное, но... воспитания, окончательно, никакого не было. И осаживал ее. И она перестала смеяться. Не только громко, но вообщем закончила. Да, дивно, как это он тихий, практически незаметный

смог подчинить ее для себя, такую волевую девицу. Видимо, потому, что был последователен в исполнении своей цели, а она неорганизованна, человек порыва. Еще была у нее странность была не в меру доброй.

Однажды увидела на улице вопящую даму.

Почему вы плачете? спросила она.
Дочь не в чем из поликлиники вынести. Положили летом, а сейчас зима. Раздетая...

И Настя сняла с себя пальто и дала абсолютно чужой, незнакомой даме. Но это было до замужества.

Когда она вышла за него замуж, то подружки разговаривали ей, что он, Костя, ей не пара. Почему-то считали его наименее веским по сравнению с нею. Но вот в итоге квартира, машина, дача, и все это он, а сейчас еще помогает дочери, у которой супруг оказался безрассудным человеком, да и отпрыску приходится подсоблять. Так что если сказать о доброте, то вот она не порывом, а из месяца в месяц, когда для себя отказываешь ради детей.

Константин Николаевич посмотрел на жену. Она по-минувшему посиживала, низковато склонив голову. Ставила очередную заплатку. В последнее время у нее появилось много странностей. Желая бы вот эти заплатки, при этом ясные. Потом щурить глаза, как бы свысока смотреть на того, с кем разговаривает.

Смотри превосходнее за домом. Кругом грязюка. Ты стала неряшлива. В углах паутина.
Где сеть?

И опять этот гадкий прищур.

Вот здесь, здесь, тут! Константин Николаевич стал тыкать пальцем по углам.
Не может быть... Анастасия Петровна сощурилась и стала высматривать в углах сеть.
Там ничего нет, ты просто придираешься, сказала она обыденным усталым голосом.
Да ты ослепла, что ли?

Константин Николаевич дернул в раздражении головой и ушел в свою комнату. Встал у окна, бездумно смотря на улицу. Черт знает что, бурлило у него на сердце, и она еще иронизирует. Нет, надобно возвратиться и вынудить ее снять паутину, потыкать носом, а то придираешься... И он пошел к жене. Но то, что он увидал, принудило его замереть.

Анастасия Петровна стояла в углу и напряженно, как это посещает у плохо видящего человека, всматривалась в стенки, видимо находя сеть. И в ее личике, и во всей фигуре было что-то ничтожное, немощное.

Настя! встревоженно позвал Константин Николаевич.

Она вздрогнула, обернулась, и он увидал ее рассеянные глаза. Они были обширно раскрыты, затем сощурились, как бы сделав взор надменным.

Я... я не вижу сети, произнесла она.

Как не видишь? желал он сказать. Он лицезрел даже от двери эту черную нить, вздрагивающую при малейшем движении воздуха. Но смолчал, вдруг осознав, что его супруга стала плохо видеть и что она давно уже не та проворная, радостная, юная, а старая, если не ветхая, дама, и виновато произнес:

Ты права, там вправду нет сети... Прости...