Безотлагательно! Сконструировать проблему 2 способамиПо интернациональной конвенции о Красном Кресте

Срочно! Сконструировать делему 2 методами





По интернациональной конвенции о Красноватом Кресте военные лекари и служащие санитарных долей не имеют права вооружённо участвовать в боевых деяньях воюющих. Но единожды медику против воли пришлось нарушить это управляло. Завязавшаяся стычка застигла его на поле и принудила разделить судьбу сражающихся и отстреливаться. Белые шли, наступая. Доктор превосходно их лицезрел, каждого в лицо. Это были мальчишки и юноши из невоенных слоёв столичного общества и люди более старые, мобилизованные из запаса. Но тон задавали первые, молодёжь, студенты- первокурсники и гимназисты-восьмиклассники, не так давно записавшиеся в добровольцы. Их выразительные, привлекательные физиономии казались недалёкими, своими. Служение долгу, как они его разумели, одушевляло их восторженным молодечеством, негодным, вызывающим. Они шли рассыпным редчайшим строем, выпрямившись во весь рост, превосходя выправкой кадровых гвардейцев, и, бравируя угрозой, не прибегали к перебежке и залеганию на поле, желая на поляне были выпуклости, бугорки и кочки, за которыми можно было укрыться. Пули партизан практически поголовно выкашивали их. Доктор лежал без орудия в травке и следил за ходом боя. Всё его сострадание было на стороне геройски гибнувших белогвардейских деток. Он от души желал им фортуны. Это были потомки семейств, возможно, недалёких ему по духу, его воспитания, его порядочного склада, его понятий. Однако созерцать и пребывать в бездействии посреди кипевшей кругом борьбы не на жизнь, а на погибель было невообразимо и выше человечьих сил. Шёл бой. Надобно было отстреливаться. И когда телефонист рядом с ним в цепи забился в судорогах и позже застыл, Юрий Андреевич ползком подтянулся к нему, брал его винтовку и, вернувшись на бывшее место, стал разряжать её выстрел за выстрелом. Жалость не дозволяла ему целиться в молодых людей, которыми он любовался и которым сочувствовал. И, избирая минутки, когда между ним и его мишенью не становился никто из атакующих, он стал стрелять в цель по обгорелому дереву. Наконец белое командование, убедившись в бесполезности пробы, дало указ отступить. Фельдшер привёл на опушку 2-ух санитаров с носилками. Доктор приказывал им заняться ранеными, а сам подошёл к лежавшему без движения телефонисту. Он смутно полагался, что тот, может быть, ещё дышит и его можно будет возвращать к жизни. Юрий Андреевич расстегнул на груди у него рубаху и стал слушать его сердечко. Оно не работало. На шейке у убитого висела ладанка на шнурке. Юрий Андреевич снял её. В ней оказалась зашитая в тряпицу, истлевшая и стёршаяся по краям сгибов бумажка. 0на содержала извлечения из девяностого псалма с теми переменами и отклонениями, которые заносит народ в молитвы, постепенно удаляющиеся от подлинника. Отрывки церковнославянского текста были переписаны в грамотке по-русски. В псалме говорится: Живый в подмоги Вышнего. В грамотке это стало оглавленьем комплота: Живы подмоги. Стих псалма: Не убоишися... от стрелы летящия во деньки превратился в слова ободрения: Не побаивайся стрелы летящей войны. С ним есмь в скорби, изму его... стало в грамотке Быстро в зиму его. Текст псалма числился чудодейственным, защищающим от пуль. От телефониста Юрий Андреевич перешёл на поляну к телу убитого юного белогвардейца. На прекрасном личике юноши были написаны черты невинности и всё простившего мучения. Зачем? пошевелил мозгами доктор. Он расстегнул шинель убитого и обширно раскинул её полы. Через пройму рубахи вывалились вон и свесились на цепочке наружу крестик, медальон и ещё какой-то тонкий золотой футлярчик. Футлярчик был полураскрыт. Из него вывалилась сложенная бумажка. Доктор развернул её и глазам своим не поверил. Это был тот же девяностый псалом, но в печатном виде и во всей собственной славянской подлинности. (По Б. Л. Пастернаку*) Борис Леонидович Пастернак (1890-1960) российский поэт, писатель, переводчик, лауреат Нобелевской премии по литературе за роман Доктор Живаго.