СОСТАВИТЬ АННОТАЦИЮ К ТЕКСТУ.... ПЛИИЗ СРОЧНООООАлександр Талал Миф и жизнь в

СОСТАВИТЬ АННОТАЦИЮ К ТЕКСТУ.... ПЛИИЗ СРОЧНОООО

Александр Талал Миф и жизнь в кино. Смыслы и приборы драматургического языка (изд. Альпина нон-фикшн, 2018).

Персонажи и идентификация

Кино опирается на архетипы, на типажи, так как знакомство со всеми соучастниками сюжета происходит быстро, чтоб их взаимодействие привело к развитию, усложнению и к концу двухчасовой истории выстроилось в выражение.
У телесериала нет необходимости открывать своих персонажей в первых же сценах. Он тоже может надеяться на типажи (они цепляют мгновенно), но располагает достаточным количеством времени, чтоб обогатить их характеристиками, поступками и обстоятельствами, выходящими за рамки типажа либо рушащими обыкновенное к нему отношение. Количество частей драмы присваивает вес его внутреннему миру.
Лицезрев на киноэкране пьющего приватного детектива, когда-то потерявшего супругу, мы сразу формируем к нему отношение мы узнаем в нем постоянного персонажа из нашего коллективного бессознательного. Он один из этих. Мы испытываем к нему и уважение, и жалость, чувствуем его боль и цинизм, трагичность его фигуры. Но скорее не благодаря наглядности повествования, а потому что знаем, какие эмоции надо испытывать. Одно из первых верховодил драматургии не рассказывай, когда можно показать. Глубина сопереживания такому герою в телесериале может расти, так как сюжет способен досконально раскрыть уникальную, неподражаемую историю именно этого человека и погрузить созерцателя в ее атмосферу.
Как управляло, кинофильм ограничивается несколькими минутками флешбэков, чтоб донести до нас прошедшее побитого жизнью героя. Надобно заметить, что сама форма флешбэка может вырвать созерцателя из деяния в настоящем, где заложено все самое главное для формирования вовлеченности (ставки, цели, оппоненты), и выслать его в мемуары, которые играют для основного сюжета вспомогательную роль.
Если в полнометражном кинофильме персонаж стает перед нами с предполагаемым прошедшим, со вскользь обозначенной биографией, то сериал может развернуть эту биографию на наших глазах. Да, мы всегда встречаем персонажей с грузом, но с этого момента их биография творится в реальном медли. 1-ый сезон становится грузом для второго и так дальше. В телесериале мы живем с его героями годами. Насколько это ценнее, чем пара-тройка черт нрава персонажа и одно травмирующее событие, оставшееся за кадром?
Но это не обесценивание синематографа. Сериальному формату проще показать человека во всей его полноте. Кино тоже к этому устремляется. Просто его задачка практически непосильна нарисовать очень детализированный и глубокий портрет желая бы 1-го-двух основных героев за 1-ые 1530 минут кинофильма и веско углубить его в течение последующих полутора часов. Потому, когда авторское кино принуждает героя Майкла Фассбендера длинно и молчком ходить по квартире с выражением мучения на личике (Стыд, 2011), это попытка выразить неизъяснимое.
Видно, что он снедаем каким-то глубоким ощущеньем, трудной экзистенциальной проблемой, в нем происходит рефлексивная внутренняя работа, но наглядно раскрыть все это синематографическими и драматургическими приборами очень трудно и, что еще ужаснее, можно просто угодить в штамп! Потому зритель сам додумывается и дорисовывает, что за человек персонаж Фассбендера, какое у него прошедшее, что у него в душе. Вместо пробы передать непередаваемое (полная мера трудной личности и ее внутренней жизни) в тои неминуемо неполной ступени, которая доступна в изобразительных средствах, авторы избирают оставить непередаваемое непередаваемым.