Написать Сжатое Изложение обьёмом не мение 70 слов(1)Я никогда не называл

Написать Сжатое Изложение обьёмом не мение 70 слов
(1)Я никогда не нарекал свою мать мамой, мамой. (2)У меня для неё было иное слово мамочка. (З)Даже став большим, я не мог поменять этому слову. (4)Я пытался именовать её мама, но с губ кроме моей воли слетало всё то же ласковое, ребяческое мамочка. (5)У меня отросли усы, появился бас. (6)Я стыдился этого слова и на людях произносил его чуток слышно. (7)Заключительный раз я произнёс его на влажной от дождика платформе, у красноватой солдатской теплушки, в толкотне, под звуки беспокойных гудков паровоза, под вопль команды По вагонам!. (8)Я не знал, что навечно прощаюсь с матерью. (9)Не знал, что с матерью вообщем можно попрощаться навсегда. (10)Я шептал мамочка ей на ухо и, чтобы никто не видел моих мужских слёз, вытирал их о её волосы... (11)Но когда теплушка тронулась не выдержал. (12)Пренебрегал, что я мужик, боец, забыл, что вокруг люди, множество людей, и через грохот колёс, через колотящий в глаза ветер заорал. (13) Мамочка! (14)Мамочка... (15)Но она теснее не слышала. (16)На фронте мы всегда были голодны. (17)Нам всегда было холодно. (18)Только в бою у орудий забывали о голоде и морозе. (19)И ещё когда получали из дома письма. (20)Но было у писем из дома одно диковинное свойство, которое каждый раскрывал для себя и никому не сознавался в своём открытии (21)В самые трудные минуты, когда казалось всё кончено либо кончится в последующее мгновение и нет теснее ни одной зацепки за жизнь, мы находили в письмах из дома НЗ неприкосновенный запас жизни. (22)Припаса хватало навечно, его берегли и растягивали, не полагаясь пополнить его в скором медли. (23)У меня не сохранились мамины письма. (24)Я не запомнил их назубок, желая перечитывал 10-ки раз. (25)Но в памяти жива картина жизни родного дома, которая возникала из маминых весточек. (26)На ледяном ветру я видел её у печки с закрытыми очами. (27)Это видение появлялось ночью на посту. (28)У меня в кармашке лежало письмо. (29)От него веяло далёким теплом, пахнувшим смолистыми дровами. (З0)Это родное тепло было посильнее ветра. (31)Когда от мамы прибывало письмо, не было ни бумаги, ни конверта с номером полевой почты, ни строчек. (32)Был мамин глас. (33)Я слышал его даже в грохоте орудий. (34)Дым землянки дотрагивался щеки, как дым родного дома. (35)Под Новый год я увидел у себя дома ёлку. (З6)Мать досконально рассказывала в письме о ёлке. (37)Оказывается, в шкафу случайно нашлись ёлочные свечки. (38)Краткие, разноцветные, схожие на отточенные цветные карандаши. (39)Их зажгли, и с еловых ветвей по комнате разлился ни с чем не сравнимый аромат стеарина и хвои. (40)В комнате было мрачно, и только весёлые блуждающие огоньки замирали и разжигались, и тускло сияли золочёные грецкие орехи. (41)Старые часы идут и бьют полночь. (42)Сверчок, чудом поселившийся в городской квартире, работает на стрекочущей машинке. (43)Ковш Великой Медведицы стоит на крыше дома, что против. (44)Благоухает хлебом. (45)Тихо. (46)Ёлка гаснула. (47)Печка горячая. (48)Позже оказалось, что всё это было легендой, которую помирающая мать сочинила для меня в ледяном доме, где все стёкла были выбиты взрывной волной, а печки были мертвы и люди помирали от осколков. (49)И она писала, помирая. (50)Из ледяного блокадного города слала мне заключительные капли собственного тепла, заключительные кровинки. (51)А я поверил легенде. (52)Держался за неё за свой НЗ, за свою запасную жизнь. (53)Был очень молод, чтоб читать меж строк. (54)Я читал сами строчки, не подмечая, что буковкы кривые, поэтому что их выводила рука, лишённая сил, для которой перо было тяжёлым, как топор. (55)Мама писала эти письма, пока билось сердечко... (56)Я много знаю о подвигах дам: выносивших с поля боя покалеченых воинов, работавших за мужчин, отдававших свою кровь детям, идущих по сибирским трактам за своими супругами. (57)Я никогда не мыслил, что всё это имеет отношение к моей мамы. (58)К тихой, робкой, повседневной, обеспокоенной только тем, как прокормить нас, обуть, уберечь... (59)Теперь я оглядываюсь на её жизнь и вижу: она прошла через всё это, но вижу это с запозданием. (60)Но я вижу. (61)Сейчас я всё вижу и слышу. (62)Прости меня, родная! (По Ю. Яковлеву *) *

Задать свой вопрос
1 ответ
Я никогда не нарекал свою мать матерью. У меня для неё было иное слово мамочка. Я стеснялся этого слова и на людях произносил его чуть слышно. Заключительный раз я произнёс его на платформе под вопль команды По вагонам!. Я не знал, что навечно прощаюсь с мамой. У меня не сохранились мамины письма. Но в памяти живая картина- я лицезрел её у печки с закрытыми очами. Когда от мамы прибывало письмо, я слышал её глас. Под Новый год мать досконально говорила в письме о ёлке. В шкафу нашлись ёлочные свечки, схожие на цветные карандаши. Их зажгли, огоньки замирали и разжигались, мерцали золочёные грецкие орехи.Благоухает хлебом. Тихо.. Потом оказалось, что всё это было легендой, которую помирающая мать сочинила для меня в ледяном доме, где все стёкла были выбиты взрывной волной, а печки были мертвы и люди помирали от осколков.Из ледяного блокадного городка слала мне заключительные капли собственного тепла. Я читал сами строчки, не примечая, что буковкы кривые, потому что их выводила рука, лишённая сил. Мама писала эти письма, пока билось сердечко...Я много знаю о подвигах дам, но никогда не размышлял, что всё это имеет отношение к моей матери. Сейчас я всё вижу и слышу. Прости меня, родная! (198 слов- не знаю, сколько можно максимум)
, оставишь ответ?
Имя:*
E-Mail:


Добро пожаловать!

Для того чтобы стать полноценным пользователем нашего портала, вам необходимо пройти регистрацию.
Зарегистрироваться
Создайте собственную учетную запить!

Пройти регистрацию
Авторизоваться
Уже зарегистрированны? А ну-ка живо авторизуйтесь!

Войти на сайт