сочинение на тему:"Путные заметки"

В конце концов, я был в море. Отец пошел в Баку и пригласил меня. В 9 часов

утра вышли мы из Астрахани. К 5 часам мы прошли Волгу, подошли

к Бирючьей косе и пересели на большой пароход. Впереди

показывался четырехбугорный маяк,  место для которого словно бы выбрано

было еще Петром Большим,  а там уж и море,  настоящее море;  но далее мы не

пошли: дул свежайший ветер, и пароход не в состоянии был выгрести.

     Проснувшись на другой денек поутру,  я по стуку машины догадался, что мы

идем,  поспешил одеться и  вышел на палубу.  Надо мной было небо,  а  кругом

вода.  Приятное и вместе с тем какое-то боязливое чувство обуяло мною:

на  пароходах как-то  невольно начинаешь больше почитать человека, больше веровать в силу его ума, видя, как он практически с  магической силой пробегает места, принуждает пароход подчиняться руля, пользоваться ветром.

Новичков обычно стращают качкой,  и это еще, говорят,  ничего,  но  посещает шторм:  руль ломается,  компас напрасен.

 При этой мысли мне невольно захотелось узреть хоть бы где-нибудь

вдалеке землю.

Вдруг мы узрели целый косяк тюленей:  вынырнут,  поиграют  и  скроются,  а  позже  вновь вынырнут.  Хоть все это не очень любопытно и великолепно, однако среди морской пустыни нас заняло на целый час.

     К  полудню на  горизонте забелелось что-то  вроде неясной полосы.  Это

Кавказские горы.  Чем дальше,  тем берег виднее,  наконец, показались

два  громадных  камня,  стоящих  вдалеке  от  берега  и  на  достаточно

веской глубине.

Вставши в  параллель с  каменьями,  мы  узрели на  их  целую стаю

тюленей, которые ужаснулись и все нырнули в море.

К  утру подтянулись к пристани.  "Где ж Баку?" -  спросил я,  выходя на палубу;  мне указали на иную сторону.  Я обернулся и чуток не вскрикнул: воспоминание мое очень походило на воспоминание человека, который вдруг неожиданно посмотрел на театральную сцену, где давали какой-нибудь восточный балет. Представьте для себя дугообразный морской залив,  в  недальнем от  него расстоянии крепость,  над которой идут, возвышаясь по берегу, белоснежные пароходы. Ко всему  этому прибавьте морской воздух, которым грудь не  надышится.  Поначалу я  размышлял,  что это личное мое чувство, но оказалось, что и иные то же самое ощущают: сухой и  горный воздух тут увлажняется и  смягчается морем и пропитывается нефтяными газами. В  денек нашего приезда,  к вечеру,  задул наисильнейший ветер, а пароход хоть  бы  колыхнулся.

     Три денька мы пробыли в  Баку, странствие остается навсегда в моем воспоминании!