пожалуйста помоги составить сочинение по творению толстого "кавказкий пленный "

 ...Житье им стало совершенно дурное.
    Колодки не снимали и
    не издавали на белоснежный свет.
    Л. Толстой
    Л.Н.Толстой служил на Кавказе практически в тех же местах, что и М.Ю.Лермонтов. Но воинственных горцев увидели они по-различному. Точнее, лицезрели они одно и то же, но принимали своеобычно. Мцыри пленен еще ребенком, он помирает, сходственно орлу в клеточке. Жилин попадает в плен к иноверцам на вполне, если можно так выразиться, легитимных основаниях. Он соперник, вояка, по обычаям горцев его можно брать в плен и получить за него выкуп.
    Надобно сказать, что доскональное, "бытовое" описание событий у Толстого не заслоняет уродство человечьих отношений. В его повествовании нет романтичного накала, как у Лермонтова, нет больших эмоций и больших поступков. Грязная повседневность ужаснее!
    Сюжетная конструкция идентична: "Плен, попытка бегства, утешители (у Лермонтова монах, у Толстого девченка). У Лермонтова конец катастрофичный: лучше смерть, чем неволя. У Толстого хэппи-энд, в наихороших традициях американских боевиков. Нам можно даже узреть некий юмор в заключительных словах Жилина: "Вот я и домой съездил, женился!" Так и охото сказать: "Ничего для себя, сходил за хлебом!"
    Сразу проговорюсь, мне собственно поближе история, записанная Лермонтовым. В ней нет этого смиренного восприятия невольнического бытия, нет мелочной антисобытийности, какой-то вещественной меркантильности. И нет того, что со временем оттолкнет от Толстого многих его почитателей и что проглядывает уже и в ранешних произведениях убогой терпимости. Той, которой в полной мере владеют блаженные и юродивые.
    Я люблю Толстого, когда он сочными красками живописует подробные холсты собственного времени. Могут нравиться либо не нравиться батальные сцены, нравы, судьбы его бессчетных полотен, но не восторгаться объемом и глубиной перспективы этих картин нельзя. Но когда Толстой начинает учить, когда он с фанатичной тупостью (что смотрится в его величественном виде как душевная хворь) начинает вещать и проповедовать, я закрываю книжку.
    Вернемся к "Кавказскому пленнику". Вероятно, до войны в Чечне мы воспринимали бы это творенье стандартно. И в сочинениях писали бы, что Толстой всю свою жизнь грезил о мире между людьми, о согласии между народами. Что веру в возможность обоюдного осознания и обоюдной помощи меж людьми разных национальностей он выразил в рассказе "Кавказский пленник". Что он прекрасный стилист и что он сделал народные книги для чтения, по которым учил крестьянских деток...
    Посиживал себе в Светлой Поляне длиннобородый патриарх, которому не надобно выплачивать за свет и газ и которому не докучают соседи-пьяницы, и говорил чистеньким, умышленно для барина умытым и приодетым мужицким детям о том, как надо жить. Так, к примеру, как "Филипок". Либо как Лев Николаевич.
    Не так давно на экранах кинозалов празднично демонстрировался новый "Кавказский пленный". Надо сказать, что режиссеру удалось поглубже выразить идея, затронутую Львом Николаевичем. Предметнее, с предельным, почти документальным реализмом. И таковой кинофильм действительно заставляет задуматься: почему люди настолько враждебны друг к другу, зачем они ведут войну.' Более того, появляется умопомрачительная мечта: сделать так, чтоб все взрослые с планеты пропали, а остались только дети, не умеющие распознавать друг друга по национальности либо исповеданию. Да и о самом исповедании ничего еще не понимающие.
    Я ни в коей мере не противопоставляю кинофильм творчеству великого писателя. Изменяются времена, изменяется оценка определенных предметов искусства. Да и восприятие изменяется.
    Но вот почему-то Мцыри мы принимаем неоспоримо, без попыток рассматривать или упаси Боже! осуждать. Что, кстати, можно сказать о почти всех талантливых твореньях любого медли и любого авторства.